Ереван является военным союзником Москвы, и на границе с Турцией располагается 102-я российская база, что придает армяно-российским отношениями особую актуальность, считает доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики Российского государственного гуманитарного университета Сергей Маркедонов.
Президент Армении Серж Саргсян сегодня прибывает с рабочим визитом в Москву. В ходе встречи со своим российским коллегой Владимиром Путиным он планирует обсудить широкий спектр вопросов, касающихся двустороннего сотрудничества.
Армянский президент — частый гость в Москве. В сентябре 2015 года он посещал российскую столицу с рабочим визитом, а в декабре на правах главы страны — председателя принимал участие в саммите Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Ереван — важный стратегический союзник России в Закавказье и на всем постсоветском пространстве. В прошлом году Армения присоединилась к Евразийскому экономическому союзу, который рассматривается Москвой, как один из внешнеполитических приоритетов. Чем же вызвана необходимость для двух лидеров в очередной раз сверить часы?
На первый взгляд, между двумя рабочими визитами Саргсяна прошло всего полгода. Однако этот короткий временной отрезок вместил в себя столько событий, что их с лихвой хватило бы и на несколько лет. После инцидента с российским бомбардировщиком Су-24, сбитым истребителем турецких ВВС, отношения между Москвой и Анкарой резко ухудшились. И хотя главной ареной двусторонней конфронтации стала Сирия, а сценарии прямого вооруженного конфликта или "гибридной войны" между Россией и Турцией на Ближнем Востоке открыто обсуждались экспертами и политиками, кавказское направление также дает немало поводов для беспокойства.
Армяно-турецкие отношения отличают значительные противоречия, имеющие и мощный исторический фундамент (расхождения в оценках трагических событий первой четверти ХХ века в Османской империи), и актуальное звучание. Турция поддерживает стратегического соперника Еревана в Кавказском регионе Азербайджан.
В ходе активной фазы нагорно-карабахского конфликта в апреле 1993 года Анкара приняла решение о закрытии сухопутной границы с Арменией (чуть более 300 км), одного из четырех выходов республики во внешний мир. И по сей день этот рубеж "на замке", а между соседними странами нет дипломатических отношений. В то же самое время Анкара всячески подчеркивает свою поддержку азербайджанской позиции по статусу Нагорного Карабаха.
В декабре прошлого года турецкий премьер-министр Ахмет Давутоглу заявил, что для разрешения конфликта "необходимо полностью освободить оккупированные азербайджанские земли". При этом Ереван является военным союзником Москвы, и на границе с Турцией располагается 102-я российская база. Таким образом, две актуальные проблемы безопасности Кавказского региона армяно-турецкие отношения и перспективы разрешения нагорно-карабахского конфликта приобрели особую актуальность.
Тем паче, что количество вооруженных инцидентов на "линии соприкосновения" в Карабахе и вдоль международно признанной армяно-азербайджанской госграницы за последние полгода не уменьшилось, а, наоборот, возросло.
Эта ситуация создает и для Еревана, и для Москвы дополнительные риски. В случае полной "разморозки" конфликта и активизации противостояния на собственно армянской территории (а не вокруг Нагорного Карабаха) РФ должна будет реагировать, как член ОДКБ. И неслучайно, выступая на декабрьском саммите Организации, президент Армении призывал партнеров к более активной поддержке своей страны.
Однако внутри этой организации сложно обеспечить единство по столь щепетильному вопросу (у каждой из стран — участниц есть свои интересы и на азербайджанском, и на турецком направлении). И возобновление военных действий в Карабахе создаст для Москвы дополнительные трудности во взаимодействии с союзниками, как в формате ОДКБ, так и Евразийского экономического союза.
Впрочем, присутствует здесь и еще один важный нюанс. Несмотря на особый характер отношений Анкары и Баку, Россия стремится проводить сбалансированную политику в отношении Азербайджана. Далеко не всем в Ереване это нравится. Но этот курс уже доказал свою эффективность. Если бы Москва испортила отношения с Баку, то после ухудшения российско-турецких отношений в придачу к сирийскому "пакету" она получила бы немалые проблемы на Кавказе.
Тем паче, что в оформлении триединого союза Грузия-Азербайджан-Турция заинтересована не только Анкара, но и Запад. Эта структура могла бы стать противовесом российскому доминированию на Кавказе, которое Запад, скрепя сердце после августа 2008 года принял, но хотел бы минимизировать. В этом контексте стремление Азербайджана уйти от однозначно антироссийской позиции, что он не раз продемонстрировал за последние полгода крайне важно для Москвы. Но данный подход требует прояснения и с представителями Еревана, как и сюжеты вокруг ресурсов и возможностей ОДКБ, военно-технической кооперации РФ с двумя соперничающими кавказскими республиками.
Задача непростая, но не замечать ее, если думать о продолжении стратегического союзничества, нельзя. И, скорее всего, геополитический компонент станет приоритетом в переговорах Путина и Саргсяна. Тем более и Москве и Еревану крайне важно обсудить и текущую сирийскую динамику, ставшую в последние годы важнейшим "фоновым фактором" для безопасности Кавказа.
Однако было бы неверно сводить все меню российско-армянских отношений к одной лишь геополитике. Двум президентам наверняка будет важно обратиться к социально-экономической и внутриполитической ситуации в Армении. Санкции, затронувшие Россию, а также кризисные явления в экономике, оказывают свое воздействие и на армянское общество. Не менее важным сюжетом являются и предстоящие конституционные реформы.
Референдум о поправках в Основной закон страны, прошедший в прошлом году, только дал старт изменениям. Но их практическое оформление впереди, как и вступление республики в избирательный цикл 2017-2018 года. По его итогам Армения станет государством с парламентской формой правления. Насколько официальный Ереван контролирует трансформационный процесс? Можно ли ожидать массовых выступлений? И в какой степени фактор России будет в них присутствовать? Добавим к этому, что, несмотря на позитивное в целом восприятие присутствия России в республике, у рядовых граждан, экспертов, общественных активистов накопились вопросы по поводу качества менеджмента крупных корпораций с российским участием. Игнорировать эти вопросы в преддверии нового избирательного сезона, как минимум, недальновидно. И напротив, союзникам крайне важно уйти от фобий и страхов, прояснить те проблемы, которые требуют согласованных действий.
И последнее (по порядку, но не по важности). Армения, будучи участником евразийской интеграции, должна демонстрировать определенные выгоды от присоединения к ней. Это особенно важно потому, что в республике этот сюжет в свое время получал неоднозначные оценки и трактовки. Понятное дело, что эффект от любой интеграции не бывает мгновенным, Россия и Армения на этом пути ничего нового не открывают. Но крайне важно обозначить те направления, которые уже стали успешными. И те, которые имеют ясные перспективы. Более того, азбука евразийской интеграции должна быть изложена для граждан Армении простым языком, а не узкопрофессиональными терминами, понятными группе экономистов. В этом плане стоит поучиться у Запада, продвигающего свои ценности даже там, где они вступают в противоречия с внешнеполитическими реалиями. Красивыми лозунгами и призывами без привязки провозглашаемых целей к "земле" интеграционной конкуренции не выиграть.
Сергей Маркедонов, Sputnik