Американцы всегда с большим опасением рассматривали влияние Турции в Азербайджане. Столь важный источник нефти и газа, а также транзитная страна не должна была находиться под сильным влиянием Турции. Хотя и Западное сообщество декларативно приветствовало распространение на мусульманские страны Евразии светской политической модели Турции, все же, Турция рассматривалась как азиатская страна, и ее чрезмерное влияние на Азербайджан было нежелательным.
Американцы и европейцы желали видеть Азербайджан как сильно вестернизированную страну, где ислам имел бы формальное значение. Азербайджан представляется как сильно иранизированная, хотя и тюрколингвистическая страна, имеющая длинную историю атеизма, глубокую традицию светского советского общества, с относительно немногочисленным населением, что позволит без больших проблем интегрировать данную страну в Европейское политическое, социальное и экономическое пространство.
Только лишь в связи с этими факторами Запад не стремился поддержать турецкие усилия по абсорбции Азербайджана. Однако, на Западе всегда имелись опасения, что Турция попытается ассоциировать Азербайджан и превратить его в формальное, подчиненное государственное образование, где бы позиции американцев и ведущих европейских государств определялись бы Анкарой.
Американский тезис о необходимости поддержки независимости государств Центральной Азии и Кавказа означал не только независимость от России, но и от других держав, прежде всего, Турции. В связи с этим, Запад поддержал правящий режим Г.Алиева в Азербайджане, который не стремился подчинить страну Турции, а рассматривал ее только как дружественную, союзную страну. Наряду с этим, задачи Турции по предоставлению масштабной военной и внешнеполитической помощи Азербайджану, включая задачи в рамках НАТО, всячески одобрялись и поддерживались США.
Нужно отметить, что тесное сотрудничество Турции и Азербайджана в военной сфере позитивно рассматривались США, также исходя из решения проблем безопасности, в связи с реальной угрозой, которая исходила от Ирана. США, не развернув в необходимой мере свое военное присутствие в регионе Южного Кавказа, с помощью Турции решали часть задач по обеспечению безопасности энергокоммуникаций.
США никак не демонстрировали свои опасения в части турецко-азербайджанского сотрудничества, но довольно критически относились к вмешательству Турции во внутриполитические процессы в Азербайджане. США выразили свою позицию в отношении событий, когда Турция пыталась поддержать партию «Мусават» как более протурецкую, предпринимала попытки устранения от власти клана Алиевых.
США, наряду с Россией, сыграли решающую роль в сдерживании Турции во время карабахского конфликта в 1992 – 1993 годах. Американские эксперты считают, что одной из задач США является удержание военной поддержки Турции Азербайджану в рамках программ НАТО, хотя этого не удается. США совершенно не заинтересованы в усилении влияния Турции в Азербайджане, и прежде всего, в оборонной сфере. США заинтересованы в самостоятельности принятия решений в Азербайджане не только по отношению к России, но и к Турции.
Одной из важных задач США в Южном Кавказе явился вывод Армении из-под влияния России, в связи, с чем урегулирование отношений между Арменией и Турцией стало одной из приоритетных политических инициатив США в регионе. Наряду с проблемой урегулирования, США на разных этапах развертывания их политики в регионе пытались решить проблему разблокирования турецко-армянской границы и организовать сообщение между Арменией и Азербайджаном, включая разблокирование Мегринского «коридора».
Вскоре после кризиса в американо-турецких отношениях, возникшего в 2003 году, США в значительной мере изменили свою позицию в части турецко-армянских отношений. Практически, США не настаивают и, наоборот – никак не проявляют интереса к разблокированию Мегринского «коридора». США, не обнаружив возможности вывода Армении из-под влияния России путем урегулирования турецко-армянских проблем, приступили к реализации новых подходов, усиливая Армению, оказывая ей политическую и экономическую помощь.
США, так или иначе, используют «армянский фактор» в диалоге с Турцией. США все больше заинтересованы в предоставлении Армении военной помощи, наряду с Россией. Однако, до настоящего времени США предоставляли Азербайджану военную помощь, не сопоставимую с помощью Армении. Тем не менее, предоставленная США экономическая помощь Армении в рамках проекта «Вызовы тысячелетия» в объеме 235 миллионов долларов, означает не что иное, как усиление не только ее экономического, но военного потенциала, в условиях, когда Азербайджан существенно увеличивает свой военный бюджет. Кроме того, ежегодная помощь США Армении вдвое превышает помощь Азербайджану.
Турция понимает, что США разработали подходы в решении вопроса о признании геноцида армян в 1915 году. Президент США подпишет указ о признании событий 1915 года как геноцида после того, как это будет воспринято гражданским обществом США, включая штаты, крупные неправительственные организации, университетский мир, Конгресс. До данного события Турция должна решить свои проблемы с Арменией, прежде всего, принудить ее признать границы 1921 года.
Данная политика предполагает создание новой конфигурации региональных коммуникаций, экономические отношения, дислокацию вооруженных сил, геополитическое блокирование Армении, в результате чего она должна стать безмолвным сателлитом Турции или вообще прекратить существование как государство и нация.
США поняли, что Турция не может быть партнером ни для одного из заинтересованных государств, тем более, для небольших государств. Это новая позиция США во многом объясняется позицией Турции в отношении США. Вместе с тем, если США несут ответственность за стабильность и безопасность в Южном Кавказе, им придется, прежде всего, рассмотреть проблему безопасности Армении. Но решение этой задачи не может быть осуществлено в рамках урегулирования турецко-армянских отношений.
США должны либо допустить отношения стратегического партнерства между Арменией и Россией, Арменией и Ираном, либо превратить Армению во «второй Израиль», предоставив ей самое современное вооружение и гарантии безопасности.
Карабахская проблема не имеет для Турции никакого стратегического значения, имеет место только эмоциональная оценка, связанная с ущемлением Азербайджана, обид его общества, реакцией некоторых кругов в Турции, выступающих с радикальных позиций. Для Турции имеют значение только те внешнеполитические проблемы, которые связаны с ее безопасностью и успешным экономическим развитием.
Турция всегда опасалась быть вовлеченной в карабахский конфликт и, тем самым, войти в конфронтацию не только с Россией и Ираном, но и с США и ЕвроСоюзом. Турция имеет задачи быть принятой в ЕС, установить долгосрочные отношения стратегического характера со странами Ближнего Востока и Центральной Азии, стать международным узлом энергокоммуникаций, занять новые позиции на рынках Азии, Африки и Европы, достичь нового уровня в техническом и технологическом развитии.
Одной из важнейших проблем Турции является модернизация вооруженных сил, принятие на вооружение принципиально новых видов вооружений, что зависит от отношений с США и ведущими европейскими государствами и Израилем. Нет сомнений, что в Анкаре опасаются добавить к кипрской и курдской проблемам еще и карабахскую. Турция также опасается того, что недавние инициативы США и России приведут к большей зависимости Турции от их влияния, и приведет к тому, что она станет объектом политического торга в американо-российском диалоге.
Турция достаточно убедительно продемонстрировала, что она способна осуществить военное вторжение в те регионы, откуда исходит реальная угроза ее безопасности. Несомненно то, что зона карабахского конфликта, находящаяся под жестким контролем США и России, не представляет угрозы для интересов Турции. Тем не менее, это не означает, что Турция не располагает планами по карабахской проблеме.
Турция выработала свою принципиальную позицию по карабахской проблеме еще в конце 90-х годов, и С.Демирель представил эту позицию Г.Алиеву весной 1998 года, во время его пребывания на лечении в клинике Гюльхане в Анкаре. Два маститых политика, занимающих прагматические позиции, вполне поняли друг друга. С.Демирель пояснил Г.Алиеву, что радикальные методы, включая принуждение Армении военными способами, совершенно не приемлемы и ни к чему не приведут, что подтверждает реакция России и США на намерения Турции военного вмешательства в конфликт в 1992 году.
Накануне воздушного удара Турции по Армении советник президента США по национальной безопасности Брент Скроуфт имел телефонный разговор с начальником Генерального штаба Турции, секретарем Совета безопасности и объяснил ему, что «не сможет оградить Турцию от русских ракет». Кроме того, у руководства Турции не вызывает сомнений, что в случае проведения наземной военной операции против Армении, США нанесут удары по скоплениям турецкой боевой техники у границ с Арменией.
Это не пустые слова. В результате, Турция вряд ли достигнет желаемых целей, но окажется в иной, более сложной внешнеполитической ситуации, а по существу, в изоляции.
Внутренняя политическая ситуация в Турции также не является аргументом для осуществления такого рода военной операций. Данные действия, возможно, поддержат радикальные и иные националистические круги, но вряд ли такая политика будет поддержана наиболее респектабельными кругами и группами общества. Турция, несмотря на новые тенденции во внутренней и внешней политике, остается приверженной своей стратегии, отличаясь преемственностью и последовательностью во внешней политике.
Несомненно, что, отрицая военные способы, С.Демирель имел в виду нечто иное, что могло бы представить Турцию как серьезное государство, способное решать и такие проблемы в исторической перспективе. У турецких политиков нет сомнений, что будущее Евразии и Ближнего Востока связано с турецким великодержавием и ослаблением в этих регионах влияния США, России и ведущих европейских государств. Если даже Турция не имеет рекомендаций в решении карабахской проблемы в ближней перспективе, то она, конечно же, имеет в виду более длительные планы господства в соседних регионах.
Но дело в том, что Турция предполагает решение этой проблемы и вообще судьбы Армении в более обозримой перспективе. Турция выстраивает свою долгосрочную политику на Кавказе, в других регионах, с учетом экономической, культурно-социальной, политической ориентации данных стран на нее, хотя и, все еще, не располагает потенциалом, который необходим для того, чтобы претендовать на роль региональной макродержавы.
Турция понимает, что не может претендовать на эту роль, пока региональные коммуникации не будут ориентированы на нее. Геоэкономика является важнейшей составляющей политики Турции, от чего зависит ее первенство в региональной гонке за влияние. Приоритетными соперниками и конкурентами Турции в этой гонке являются Россия и Иран, а также США, которые выступают как претенденты на господствующую силу в регионах Евразии и иных регионах.
Армения ни в одной из возможных схем развертывания турецкой стратегии не может являться партнером и представляет собой, в лучшем случае, ненужный элемент в региональном политическом раскладе. В период очередного этапа «урегулирования» карабахской проблемы в 2008 – 2009 годах Турция вполне ощутила опасность вовлечения в те или иные версии решения этой проблемы. Более того, не только карабахская проблема, но и турецко-армянские отношения воспринимаются Турцией как арена вовлечения ее в весьма опасные перспективы «привязки» к политике США или России, да еще с участием Европейского Союза.
И Армения, и карабахская тема для Турции являются одним и тем же способом усиления ее внешней зависимости. Турция воспринимает Армению так же, как и столетие, назад, когда «армянский фактор» был поводом для вмешательства в ее дела со стороны тех же держав, которые и сейчас пытаются манипулировать поведением Анкары.
Вместе с тем, Турция не может допустить военного поражения Азербайджана, потому что тем самым она рискует утратить свой авторитет в регионе и в мире. Являясь одним из сдерживающих факторов в части намерений Азербайджана развязать военные акции, Турция уделяет большое внимание укреплению его обороноспособности, однако, эти усилия, скорее, направлены не на достижение безусловного военного успеха, а недопущение явного военного поражения Азербайджана, а также того, чтобы иметь возможность не вмешиваться, непосредственно, в возможный военный конфликт.
Данная позиция и задачи Турции вполне вписываются в ее обязательства перед НАТО и США, да и вообще воспринимаются ее западными партнерами как допустимые. Тогда как США совершенно неприкрыто инициируют гонку вооружений в Южном Кавказе, имея в виду усиление обороноспособности Грузии и Азербайджана, а также подавая сигналы Армении о возможном, более широком военном сотрудничестве, а также, в условиях тех или иных мероприятий по усилению ОДБК, военное сотрудничество между Турцией и Азербайджаном воспринимается вполне «гармонично» и естественно.
На протяжении 1997 – 1998 годов происходили очень важные контакты между политическими руководителями Турции и Азербайджана, в результате которых были выработаны принципы отношений между двумя странами. Турция и Азербайджан заявили о намерении создать в перспективе конфедерацию, при которой оба государства остаются субъектами международного права, но интегрируют усилия по развитию экономической, политической и военной систем.
С самого начала США отнеслись без энтузиазма к данным намерениям. США заинтересованы в некотором ограничении влияния Турции в Кавказско-Каспийском бассейне. США считают, что Турция располагает многими возможностями в развитии отношений с Азербайджаном без осуществления планов создания конфедерации. Однако возможности США не безграничны. США понимают, что Азербайджан имеет для Турции иное значение, нежели Центральная Азия.
Пока что в экспертом сообществе и в международном общественном мнении сохраняются иллюзии, что турки Турции и Азербайджанской республики являются единым этносом, с единым языком, ценностями и взаимопритяжением. Поэтому США не пытались настаивать на срыве данных планов, возлагая надежды на наличие местных интересов у Азербайджана и его политической элиты. В составе конфедерации азербайджанская элита утратит свое влияние и значимость в собственной стране. США заинтересованы в наличии многих субъектов в регионе, чем единой «новой» империи с большими амбициями.
Игорь Мурадян
Иратес де-факто