Энергетика навечно связана с политикой, а вопросы добычи и транспортировки нефти и газа стоят в авангарде данной системы зависимостей. Точнее всех по этому поводу высказалось агентство Bloomberg cо ссылкой на Королевский банк Шотландии (RBS): «Во времена относительного спокойствия ВР вложила десятки миллиардов долларов в газовые и нефтяные проекты на территории Азербайджана, включая строительство газопровода (ТANAP — ред.), связывающего закавказскую республику с югом Италии. Теперь региону угрожает рост насилия, чреватый дестабилизацией пространства, связывающего Россию с Ираном и Турцией».
По мнению аналитика RBS А. Токарь, голосование 3 мая может привести к эскалации напряженности, которая нарушит безопасность нефтяной и газовой инфраструктуры региона. Британцы не зря беспокоились. По данным Минобороны Нагорного Карабаха, с 26 апреля (дата публикации в Bloomberg — С.Ц.) по 2 мая азербайджанская сторона около 400 раз нарушила режим прекращения огня на линии соприкосновения войск. В свою очередь, Баку пожаловался на 68 обстрелов со стороны Степанакерта. С учётом того, что заявления Лондона были обращены главным образом к Азербайджану, обстрелы позиций НКР представляются элементом давления не только на международных наблюдателей, карабахцев, но и на Британию. Bloomberg обращает внимание на слова министра обороны АР З. Гасанова, призвавшего солдат в марте «использовать день и ночь, чтобы убивать армян». Странная позиция, не так ли? ВР и её партнёров, инвестировавших в азербайджанские углеводородные проекты более $50 млрд, не может устраивать подобный настрой Баку.
Едва ли кто-нибудь мог подумать о том, что народ Нагорного Карабаха спустя два десятилетия после обретения своей независимости окажется в эпицентре глобальной игры за углеводороды. Карабахские армяне предпочитают думать о свободе, завоеванной ценой невосполнимых человеческих потерь. Их меньше всего волнует тот факт, что проект Трансанатолийского газопровода (TANAP), который при поддержке ВР должен направить азербайджанский газ через Грузию и Турцию в Южную Европу, оказался заложником воинственных заявлений Баку. Именно поэтому 3 мая 101,739 граждан НКР пойдут на избирательные участки для определения облика будущего парламента.
США поспешили заявить, что не признают Нагорный Карабах как независимое суверенное государство, в связи с чем не собираются принять результаты выборов. Логика здесь присутствует. Однако следующая часть выступления официального представителя Госдепартамента Дж. Ратке поставила Азербайджан в затруднительное положение: «Соединённые Штаты не собираются выносить поспешные суждения по поводу Нагорного Карабаха до завершения международных переговоров. Народ Нагорного Карабаха должен играть роль в определении своего будущего». В ответ глава пресс-службы МИД Азербайджана Х. Гаджиев заявил порталу Взгляд.az следующее: «В целом, нет понятия „Народ Нагорного Карабаха“. У Нагорно-Карабахского региона Азербайджанской Республики есть свое население, которое состоит из армянской и азербайджанской общин. Данный факт должен быть выражен ясно». Баку продолжает жить в параллельной реальности, предпочитая мыслить категориями осаждённой крепости, а президент И. Алиев играет на чувствах населения: «Я абсолютно уверен в том, что мы получим желаемое. Мы восстановим территориальную целостность страны». Для британских инвесторов это заявление подобно приговору. В Лондоне учитывают, что Алиев обращается к внутренней аудитории, пережившей девальвацию маната, но от этого не становится спокойнее — нефтепровод «Баку — Тбилиси — Джейхан» проходит в 100 километрах от линии соприкосновения войск Азербайджана и Нагорного Карабаха. Вместо того, чтобы разобраться в ситуации, Баку ищет корень проблемы во внешних игроках. «Видимо, есть такие силы, которые заинтересованы в том, что этот конфликт оставался замороженным или полузамороженным, чтобы использовать его как средство давления на Азербайджан», — цитирует ТАСС заявление Алиева, сделанное в январе 2015 года. Рассуждая о ситуации вокруг Карабаха, глава бакинского исследовательского центра «Атлас» Э. Шахиноглу считает, что Азербайджан «всерьёз готовится к использованию силы», а «наступление возможно после первых Европейских игр, которые пройдут в столице в июне». По его словам, напряжение на границе НКР происходит сейчас «по той причине, что Россия озабочена Украиной, а Азербайджан, проводя напряженные переговоры с РФ, пытается оценить реакцию Кремля». Позиция Шахиноглу многое объясняет, однако возникает главный вопрос: Почему Баку идёт на обострение со Степанакертом вопреки бизнес-интересам ВР? Ответ на него мы получим нескоро.
А пока британская корпорация успешно осваивает газовый рынок Египта. ВР готова вложить в газовые и нефтяные месторождения на восточной дельте Нила до $12 млрд. Как сообщает портал Naturalgaseurope.com, об этой сделке глава компании Р. Дадли говорил в марте с министром нефти Египта Ш. Исмаилом. Для Лондона египетский рынок является перспективным: на длю ВР приходится 15% добываемой в Египте нефти и 30% природного газа. Не исключено, что Каир может быть подключён к TANAP на более позднем этапе. ВР делает ставку на глобализацию Трансанатолийского газопровода, что подтвердил накануне руководитель Государственной нефтяной компании Азербайджана (SOCAR) Р. Абдуллаев на страницах Аpa.az: «Мы рассматриваем TANAP как перспективный проект, который может расширяться. Наряду с Азербайджаном, по нему смогут транспортировать газ Иран, Туркменистан и Ирак». По данным Абдуллаева, которые обнародованы изданием «Кавказ Online», «TANAP реализуется даже с опережением графика»; «во второй половине 2018 года азербайджанский газ попадет в Турцию». Несмотря на темпы Алиев не верит в то, что проект окупится в ближайшее время: «Сказать, что он принесет сиюминутную прибыль, я не могу, потому что затраты очень большие, надо будет их возмещать. И к тому же прибыль от газа несопоставима с прибылью от нефти. Все-таки главный источник поступления валюты для нас — это нефтяной экспорт, который сейчас стабилизирован и будет продолжаться так на протяжении длительного времени». В интервью телеканалу «Россия 24» глава государства уточнил свой тезис: «Проект „Южного газового коридора“ — это разработка месторождения „Шахдениз-2“. В рамках этого проекта предполагается добыча и реализация 16 млрд кубометров газа дополнительно уже к 8-ми, которые сегодня мы продаем. Из них 6 млрд будет получать Турция, 10 млрд несколько европейских стран. То есть это, конечно же, несопоставимо с тем объемом, который Европа получает из Норвегии, из Алжира, из России».
Тогда зачем Азербайджан играет на поле Евросоюза против России? Тем более из-за проекта, окупаемость которого сомнительна, а безопасность и вовсе не может быть гарантирована с учётом потрясений на просторах Ирака, Сирии, а также напряженной ситуации на востоке Турции. Когда экономика бессильна, на вооружение приходится брать политические доводы: SOCAR, владеющая контрольным пакетом TANAP, строит трубу, в которую намерена пустить Иран, Туркменистан и Ирак. Принимая во внимание противоречия страны с Тегераном, а также неопределенный международно-правовой статус Эрбиля (столица Иракского Курдистана), «альтруизм» Баку — продолжение планов Вашингтона по купированию лидирующих позиций «Газпрома» в Старом Свете. Планы Ашхабада оказываются также в подвешенном состоянии. Туркмения достраивает газопровод «Восток — Запад», подводя инфраструктуру к Каспийскому морю. Но куда потом девать этот газ? Правовое регулирование Каспия далеко от завершения. Да и зачем Ирану способствовать выходу Туркмении в Европу? Тем более что Ашхабад уже отобрал у Тегерана инициативу по строительству газопровода в Пакистан и Индию (TAPI). Азербайджан играет в чужую игру, где шансы заработать твердую валюту минимальны, но слишком много переменных, угрожающих стране дестабилизацией.
Таковы нити, невольно связывающие Нагорный Карабах с глобальной энергетикой. Степанакерт всё больше напоминает Спарту, которая сосредотачивается, ожидая агрессии.
Саркис Цатурян, редактор Восточной редакции ИА REGNUM