«Улыбайтесь, господа, улыбайтесь! Умное лицо еще не признак ума. Самые большие глупости на свете делаются именно с этим выражением лица», - эта фраза из гениального фильма Марка Захарова вспоминается мне каждый раз, когда полемика на какую-нибудь злободневную тему вместо разрешения проблемы или обозначения путей к ее разрешению заводит спорящих в тупик. Тогда очень серьёзные люди авторитетно заявляют, что решение, скорее всего, находится за гранью добра и зла. И кто-то или что-то более могущественное и неподвластное уже все предрешило и определило, так что проблема - есть непоправимая данность. Те же, кому выражение своей позиции - не только душевный позыв, а показатель состоятельности или компетентности, заявляют о необходимости более глубинного изучения проблемы, анализа скрытых обстоятельств и подводных течений, материальных баз и интересов. К чему это я, кстати? Увы, работа за письменным столом (читай - перед компьютером) для меня хобби, и моя основная деятельность не дает мне оперативно откликнуться на те или иные события. Да и писать мне больше по душе в рифму. Но проблема, по которой я хочу высказаться, возникла давно и, кажется, не скоро пойдет на убыль. Это проблема - ассимиляция.
У меня, также как и у многих моих соотечественников, материал с сайта «Голоса России» о внедрении русских традиций в армянскую семью десятилетним мальчиком вызвал некие противоречивые мысли. Почему обычная традиция выпечки блинов на Масленицу, которая имела место и в моей семье и ей не придавалось ритуального значения, сегодня может восприниматься, как признак этнической самоидентификации? Может быть, нас и вправду планомерно ассимилируют? И мы ничего не можем противопоставить, потому как силы не равны? Или крупные (и не очень) державы стимулируют отказ армян от своего национального самосознания? Возможно, людям не акцентирующим свою этническую принадлежность, дается больше перспектив? И почему сохранивший свою идентичность в чудовищных исторических испытаниях народ, сегодня, при условиях восстановления армянской государственности, отсутствия каких-либо явных примеров притеснений в большинстве из стран бывшего СССР, с такими темпами отказывается от этой самой идентичности? И что есть для человека национальное самосознание? И в чем, к примеру, причина моей собственной самоидентификации, как армянина? Для ответа на этот последний вопрос мне пришлось вернуться уже в своё детство. А детство почти всегда вспоминается с улыбкой. Так что, любителям теории заговоров посвящается...
Бывало, когда я находился в гостях у людей разных национальностей, радушные хозяева хотели побаловать меня, пожалуй, самым известным армянским блюдом - толмой. И тогда мне бывало немного стыдно признаваться, что толму я не любил с детства. Не потому, что у нас не умели её готовить. У нас дома готовили ее весьма часто и разнообразно: с капустными листьями, с виноградными и малиновыми, постную и с овощами. Ну не находило это блюдо путь к моему сердцу через желудок ни в одном из вариантов. Но об этом позвольте в самом конце моего изложения. А вообще-то помню я себя с тех пор, когда начал учиться читать. Это были те времена, когда почти в каждой семье было принято выписывать много газет и журналов. И после старших, это все оказывалось в моем распоряжении. И, конечно, все газеты были на русском языке, и журналы с картинками и с фотографиями также. Как и все дети, я был любознательным, и скорее всего меня интересовало, что же было написано под разными интересными картинками. К пяти годам я уже неплохо читал на русском языке и писал даже. Были, конечно, дома книги и на армянском, но два обстоятельства удерживали меня от интереса к ним. Во-первых, мы жили в военном городке с русским населением и армянскую речь я слышал только дома. А второе обстоятельство для маленького мальчика было самым решающим. Книги на армянском были без картинок, в темных скучных переплетах и казались мне... Будучи ребенком мне даже трудно было объяснить, чем отталкивали меня книги с непонятными буквами, без картинок и со странными названиями - Мурацан, Лео, Раффи. А дальше - хуже. Любые попытки старшими попытаться научить меня писать на родном языке, хотя бы мое имя или имена домашних, вызывали у меня такой же протест, как и принуждение есть ту самую толму. «Не интересно!», - кричало детское сознание. И родители, скорее всего, отдали бы меня в русскую школу, куда ходили все дети с нашего двора. Но одно событие все изменило. Оставалось наверно несколько недель до первого сентября, когда однажды отец принес домой три больших книги в зеленом переплете. Я был ребенком, но даже у меня вызвало интерес, за что отец заплатил по тридцать рублей за каждую из них теневому распространителю литературы, проще говоря, спекулянту. А книги оказались непохожими на другие армянские книги, которые были раньше дома. Там было полно фотографий и разных изображений. Это были первые три тома Армянской Советской Энциклопедии. И мне в первый раз стало обидно, что мне непонятны книги, каждый вечер всецело поглощавшие интерес старших в доме. В моем детском сознании эти книги виделись кладезью каких-то особых знании, недоступных всем тем, кто живет вокруг нас и мне самому. И за неделю до первого сентября я заявил родителям, что хочу ходить в армянскую школу.
Мне было непросто освоиться в чуждой для меня среде. В первое время я на вопросы учителя и одноклассников по привычке отвечал на русском, вызывая всеобщий смех. Но дорогу осилит идущий. Уже через год Энциклопедия наряду с общими познаниями о мире вообще, начала открывать мне мир армянского языка, истории и искусства. С годами дома появлялись новые тома этого издания. Также с годами я становился старше, и начал понимать, что такое цензура, почему многое все еще оставалось недосказанным в этой и других армянских книгах, которые я уже постигал с юношеской жаждой к знаниям. И недостающую правду мне понемногу осторожно давали старшие нашего рода.
Это неправда, когда некоторые серьёзные люди говорят, что личность или самосознание формируется в очень раннем возрасте. К своим корням возвращаться никогда не поздно, и тем более проникнуться национальным самосознанием человек способен в любом возрасте. Но каждому нужен первый шаг к этому, а чтобы сделать его и дальше идти по этой дороге, нужен первый стимулирующий толчок. Другое дело, кто или что может или должно стать стимулом в каком-то возрасте и при каких-то условиях бытия. Конечно, речь прежде всего идет о людях, не живущих на своей исторической Родине, и которым непросто приобщиться к родному языку и истории. Таким людям мало родиться армянами, им приходится становиться армянами в своем сознании или ассимилироваться естественным путем в окружающей национальной культуре. Можно смириться с этим, но ведь можно и что-нибудь сделать? Только кто будет заниматься сохранением в Диаспоре национального самосознания или даже приобщением к нему тех армян по рождению, кто в силу жизненных обстоятельств не смог стать пока армянином в самосознании. Говорю пока, потому что, повторюсь, никогда не поздно. И подобных примеров я в жизни повидал немало. Приведу самые житейские из них.
Как-то в одном из литературных блогов по фантастике наткнулся я на рассказ, выложенный парнем из Тюмени. Я сам кроме стихов иногда тоже пишу в этом жанре, ну и решил пообщаться с автором. Тем более, что по фамилии можно было догадаться об армянских корнях автора. Но в результате оказалось, что у парня кроме фамилии ничего армянского не было. Более того, он крайне скептически отреагировал на мои попытки «инициации». Может быть не важно, чтобы нас было больше, а важно, чтобы мы были лучше. Но парнишка оказался действительно незаурядный, и может когда-нибудь мир узнает в нем талантливого писателя-фантаста, и я решил не сдаваться. Мне нравиться думать о людях хорошо. К каждому сердцу и разуму можно найти путь. И я так, между слов, посоветовал ему прочитать сборник рассказов другого писателя-фантаста Льва Вершинина, где среди других есть рассказ «Ущелье трех камней». Если кто не читал, прочтите! Пересказывать не стоит. Даже раньше, чем я ожидал, мой приобретенный соотечественник полез в сеть, добывая материалы по истории и культуре Армении. Удачи ему.
Приходилось мне также оказываться среди молодых людей, которые даже с гордостью заявляли о том, что не знают армянского и не чувствуют уже в себе армян. Уверен, таких вы встречали тоже. Не спешите разочаровываться в них. Бытие определяет сознание, на такое мышление настроила их жизнь. Не было у них в детстве тех заманчивых книг в зеленном переплете (или другого стимула). Такие люди называют себя космополитами, и удивляются моему ревностному отношению к моему происхождению. Я на этот счет всегда отвечаю людям с улыбкой: «Вы можете не чувствовать в себе армянина. И у меня тоже с утра первой мыслью не является мое происхождение. Но даже если я без конца буду открещиваться от своих корней, все равно каждый человек другого народа будет видеть во мне сначала армянина, а уж потом судить, что я за человек, специалист и т.д.. И этого креста не избежать никому, поэтому лучше носить его гордо и с достоинством».
Знакома мне и обратная ситуация. Поверьте на слово - не такая редкая и самая обидная. Когда человек, практически ассимилированный в титульной среде с детства, вдруг в зрелом возрасте начинает интересоваться своими армянскими корнями. Возможно, не сумеет выучить алфавит. Но начитается книг по истории, наслушается музыки Комитаса и Екмаляна, почувствует в себе то самое армянское самосознание, и решит явить его соотечественникам. Ну и приходит к ним, в местную общину или просто пытается втянуться в среду местных соотечественников. И вместо радушия встречает формальность большинства общинных организаций, мелкие личностные интересы, раздоры в общинах, а иногда псевдоинтеллигентность и бестактность. Говоря простым языком - первое впечатление иногда решающее. Но не стоит, наверное, особо критиковать армянские общинные организации Диаспоры. В этом отношении мы, наверное, не лучше и не хуже других. Да и не считаю я, что общины в том виде, в котором они создаются в странах бывшего Союза (о дальнем зарубежье не сужу, мало знаю), могут быть полезны или компетентны в деле сохранения армянства за пределами Армении. Более компетентным в этом деле может оказаться недавно созданное Министерство Диаспоры Армении. Можно даже допустить, что все сотрудники данной структуры окажутся глубоко идейными гражданами и преданными идее сохранение того самого армянского самосознания или той самой «инициации» армянского самосознания среди армян по рождению. Но и в данном случае дело вскоре может упереться в недостаток тех самых сотрудников-миссионеров и в банальную нехватку средств в госбюджете РА. Армения не Катар, и не сможет строить компактные поселения соотечественников в чужих странах.
Но давайте продолжим думать о человеке хорошо и предположим, что поход в общину и невозможность принять участие ввиду возраста в проекте «Ари Тун» не разочарует его, и он сходит в последнюю инстанцию для соприкосновения с национальной культурой и заодно духовностью - в ближайший храм Армянской Апостольской Церкви. Храмы мы строить умеем, и здание его наверняка не разочарует. Но вот как повезет со служителями? Давайте думать о людях не только хорошо, но и с улыбкой... А ведь именно благодаря ААЦ наш народ донес свой язык и письменность до эры книгопечатания. Благодаря нашей Церкви в условиях отсутствия государственности в течение веков сохранились и усовершенствовались основные таланты нашего народа: литература, архитектура и музыкальность. Казалось и сегодня именно ААЦ должна быть всецело заинтересована в сохранении паствы и если хотите в ее увеличении. Процветание Церкви напрямую зависит от количества прихожан. И для этого ААЦ не испытывает недостатка в служащих и представлена в Диаспоре куда шире, чем консульские организации РА. Этот вопрос я уже не раз поднимал перед служителями Церкви и другими армянскими деятелями. Посему уже готов к аргументам оппонентов в данном вопросе. И я их приведу конечно. Но сначала позвольте обратить внимание читателя на еще один народ с похожей судьбой. Тем более, что этому народу как-то удается избегать ассимиляции в тех масштабах, какие имеют место у армян.
Речь идет о еврейском народе. Как же удается сохранить идентичность этому народу, которому пришлось массово покинуть историческую Родину куда раньше, чем нам? Есть такое выражение: «Если ты забудешь, что ты еврей - иудеи тебе об этом напомнят». Но вот мне однажды повезло узнать практически из первых рук, как проводится в жизнь это известное выражение. В силу своей занятости в области старинной архитектуры мне приходится иногда заниматься и культовыми сооружениями, а следовательно, доводится пообщаться и со служителями разных религий. В архитектуре практически невозможно придумать что-нибудь новое, поэтому годы работы научили меня во-первых тому, что в любом деле учиться опыту других не зазорно, а во-вторых тому, что все гениальное - просто. И вот однажды пообщавшись с одним молодым раввином я прямо спросил его, как они «напоминают» соотечественникам об их корнях. И он также прямо ответил. Вернее рассказал. Оказывается, проблема ассимиляции все же стоит перед еврейством. Но, как правило, служители синагог знают поименно не только своих прихожан, но и интересуются теми соотечественниками, кто никогда не посещает синагогу. Так вот, когда одна еврейская семья долго не появляется в общине, или в данную местность приезжает новая семья евреев, раввин считает своим долгом посетить эти семьи. И приходит в дом, что важно, не как раввин, а как еврей. Он не приходит проповедовать или тем более порицать людей. Проповеди он избегает, так как в семье кто-то может и не исповедовать иудейство. Действительно, часть российских евреев исповедуют православие. Также, как и часть армян не являются прихожанами ААЦ. Так зачем же приходит в дом раввин? Он приходит просто поинтересоваться, как живёт эта еврейская семья, здоровы ли все, все ли у них хорошо? Он дает людям почувствовать, что национально-религиозная община помнит и думает о них. Конечно, всем понятно, что раввин, возможно, заботится о том, чтобы община не разбежалась. Но цель в любом случае благородная. И что важно - человек воспринимает мир прежде всего эмоциями. И внимание духовного сановника подкупает. И дает отдельным людям и семьям чувство общности со своим этносом. И скорее всего эта семья в ближайшую субботу посетит синагогу. И иудейскую общину посетит даже тот еврей, кто уже исповедует другую религию. Просто отдать дань своим историческим корням. А теперь скажите, вас когда-нибудь посещал священник из ААЦ без приглашения на проведения ритуала? А представить стучащегося в свои двери армянского священника можете? Улыбаетесь? Тогда я, как и обещал, приведу главный довод моих оппонентов: «Армянская Апостольская Церковь не занимается ни «ловлей душ», ни миссионерством». А вот все остальные религиозные организации это зазорным не считают. Или не ленятся. И переманиванием тех самых армянских «душ» занимаются не только различные сектантские группировки и церкви протестантского толка. Этим не брезгуют и традиционные церкви. Довольно активны и успешны в этом и Католическая Церковь и Русская Православная Церковь, и даже сугубо национальная, на первый взгляд, Грузинская Православная Церковь. И переманивают именно вниманием, отзывчивостью и не только. А вот наши духовные наставники конечно выше этого. Ходить по домам? Это же до смешного просто. Умным, серьезным людям так вести себе не предстало. Да еще и при нынешних ценах на бензин. Ну не на общественном же транспорте передвигаться? Что о нас подумают жалкие миссионеры из соперничающих конфессий? Такому делу нужна организация, офисы, оргтехника, да и сами пусть приходят. А мы завсегда примем. И пока они грамотно аргументируют свое нежелание стучаться в двери к армянам, это с чувством христианской солидарности делают люди в рясах из ближайшей церкви, кирхи, баптистского собрания или просто ребята с портфелями на перевес.
Справедливости ради надо сказать, что некоторые служители ААЦ также разделили мою тревогу. Так зачем же дело встало? Разве армянская семья на чужбине не будет рада армянскому священнику, интересующемуся их судьбой? И конечно никто, за исключением крайних случаев, не попросит у Церкви материальной помощи. Или кто-то вправду считает, что какие-либо силы станут противодействовать этому процессу? Да и если последовать теории заговоров, за этим процессом невозможно проследить. Мне очень не хочется думать, что пассивность ААЦ объясняется довольно банальной формулировкой - авось, на наш век прихожан и, соответственно, пожертвований хватит. По кому тогда звонят колокола над нашими храмами? Может именно так думали духовные служители нашей Церкви на протяжении долгого времени, и в результате сотни армянских храмов стоят заброшенными по всему миру, или уже давно присвоены другими. И даже требовать обратно неудобно. Кому туда ходить? Нас ведь меньше с каждым днем.
Больше всего мне хочется, чтобы моя критика завтра же была опровергнута сотнями других примеров. Только пожалуйста, примерами с действием и результатом, а не очередным набором умных терминов. Или очередной теорией заговора в оправдание несостоятельности и лени. А с чего я начал то? С толмы! Так вот, уже в зрелости в одной семье выходцев с берегов Севана, мне подали очень необычную толму. С рыбным фаршем, начиненным гранатовыми зернами, завернутыми в бурачные листья. Не пробовали? Я тоже сначала попробовал из вежливости. А когда уходил, записал рецепт. К каждому можно найти свой подход. Если только суметь и не лениться.
.
Артак Айвазовский