От пресс-конференции политического блока "Айастан" создалось довольно необычное впечатление. В том смысле, что журналисты, за редким исключением, были больше обеспокоены так называемым проигрышем этой политической силы, нежели сами ее представители. Впрочем, четкие и выверенные ответы представителей блока как будто бы расставили все по своим местам. Борьба продолжается, "Карфаген" должен быть разрушен.
В ЭТОМ КОНТЕКСТЕ НЕСКОЛЬКО НЕОЖИДАННО ПРОЗВУЧАЛ вопрос о консолидации политических сил, якобы предложенной Николом Пашиняном на митинге 21 июня. Роберт Кочарян ответил вопросом на вопрос: вы этому верите? Он в принципе не исключил подобного расклада в политической жизни страны, но при условии, что нынешняя правящая власть делом, а не громкими словами докажет, что действительно стремится к этому. Но, судя по всему, это из области иллюзий. Слишком уж разительны мировоззренческие устремления этих двух сил в государственном обустройстве Армении.
Команда Никола Пашиняна по-прежнему придерживается в дискурсе внутренней политики агрессивного настроя против "бывших". Провозглашенная Николом Пашиняном "стальная" революция - уже по определению является проявлением этого настроя. Закамуфлированная под юридические термины, кстати, неверно применяемые, она, образно говоря, означает закручивание гаек и охоту на ведьм. Словосочетание "диктатура закона и права", применяемое Пашиняном не раз в последнее время, отражает концепцию управления страной с доминирующим личностным фактором. Раньше с той же целью им применялись другие определения: переходное правосудие, веттинг, скулящие судьи…
Теперь вот диктатура закона. Что это такое? Не станем вспоминать классика: что такое, братья, дебют, и что такое идея… Тут все более серьезно. Так вот диктатура - это понятие, характеризующее систему осуществления власти в государстве. Отсюда - диктаторский режим, диктаторские методы.
А что такое закон? Это нормативный акт высшего органа государственной власти, принятый в установленном порядке и обладающий высшей юридической силой. Такое определение вы найдете в любой энциклопедии.
А ТЕПЕРЬ ВМЕСТЕ - ДИКТАТУРА ЗАКОНА. ЧТО ЭТО ТАКОЕ? А это форма общественного порядка, при котором все граждане страны независимо от материального или социального положения равны перед законом и закон, а также его исполнение являются высшей ценностью. В этом смысле диктатура закона в современном понимании может являться синонимом термина "правовое государство". Но вот некоторые ученые-юристы задаются почему-то вопросом: нужна ли она вообще, эта самая диктатура закона? Оказывается, ответ довольно прост. Ведь если речь идет о свободе и демократии, то им, по логике вещей, противопоказана любая диктатура. Предположим, "в некотором царстве, некотором государстве" какой-то закон был изначально мертворожденным. Или давно устарел. Потерял, скажем, актуальность. Настолько, что неисполнение его по сути своей - тоже одна из форм демократии. Если законодатели не отменяют тот или иной нежизненный закон, предположим, по консервативным соображениям, то граждане путем простого игнорирования фактически голосуют виртуально за его отмену.
Словом, считается, что закон - это не догма, а правила игры, установленные государством. Но поскольку игра без правил невозможна, равно как и немыслима игра без нарушения правил, то отсюда вопрос: а какие правила игры хочет создать Никол Пашинян, когда провозглашает на упоение безропотно внемлющей ему толпы "революцию стали"? И для чего он их хочет создавать? Ассоциации тут возникают, прямо скажем, пугающие. Известно, что недостатки и просчеты экономической (хозяйственной) политики государства при Сталине, да и после него вызывали у людей не вопросы, отражающие объективные процессы этих самых просчетов, а поиск виновных. При Сталине они назывались "врагами народа". А как они будут называться при Николе Пашиняне, бюрократическое управление которого пока еще копается в прошлом, видя в нем всего лишь гроб, даже без цветущего луга? Судя по выступлениям членов команды Пашиняна на поствыборном митинге, создается впечатление, что все они выросли в подогнанной под себя сталинской шинели.
С таким настроем на будущее обустройство страны, пребывающей по известным причинам вовсе не в лучшей для себя форме государственности, как состояния развития нации вряд ли эта самая диктатура закона, направленная всего лишь на "экспроприацию экспроприаторов", без того, чтобы действенно заняться поиском потенциальных инвесторов в экономику, сумеет добиться существенных результатов в социально-экономическом росте Армении. Известно, что инвестиции поступают в ту страну, где доминирует не диктатура закона, а верховенство права. Кстати, примененный Николом Пашиняном термин "диктатура права" некорректен. Такого термина в юридической литературе не существует. Верховенство права - другое дело. Но это к слову.
А ТЕПЕРЬ О СУТИ ЭТИХ ДВУХ ПОНЯТИЙ. РЕЧЬ о судебной системе, которая долгое время волновала Никола Пашиняна в ракурсе его революционных "теорий". Между тем исследователи этой темы различают два принципа общественного устройства применительно к взаимодействию между исполнительной и судебной властью. Это rule by law (правление с помощью закона или, еще жестче, диктатура закона) и rule of law (верховенство права). Первый принцип предполагает использование судебной системы для легитимации политического господства и реализации интересов правящей группы. Второй - равенство всех членов общества перед законом, а также то, что именно правовые механизмы, а не какие-либо другие средства являются основным способом защиты граждан, прежде всего от произвольных действий исполнительной власти.
Подобная проблема - предпочтительности того или иного принципа - связана с верховенством права и независимостью судей, не говоря уже о судебной системе как третьей ветви власти. Она существует вообще. О ней написано немало статей. В них подчеркивается та мысль, что "само по себе наличие дееспособной судебной системы не гарантирует верховенства права. Более того, авторитарные режимы успешно используют законы и суды для достижения собственной стабильности".
Иными словами, укрепляя судебную власть, авторитарный режим одновременно ослабляет ее независимость. Точнее, подчиняет ее себе. Мотив тут простой: политическая конкуренция заставляет правящую элиту именно в судебной системе искать защиту от воздействия на общество тех, кто наступает ей на пятки в политической борьбе. Примеров тому немало. Называют власти Испании времен Франко, Чили времен Пиночета, Бразилии времен Бранко, а также власти нынешнего Сингапура. О СССР времен Сталина говорить уже не приходится.
Не о такой ли "диктатуре закона" говорит "народный" премьер? Поживем - увидим.
Владимир Дарбинян, "Голос Армении"