Секретарем Совета безопасности Армении назначен соратник премьер-министра Армении Никола Пашиняна – 35-летний Армен Григорян. Как это назначение отразится на перспективах развития армяно-российских отношений, комментирует Сергей Маркедонов.
Команда нового премьер-министра Армении десять дней назад пополнилась новым игроком. На пост секретаря Совета безопасности республики назначен Армен Григорян. Это кадровое решение вызвало повышенный интерес не только как событие армянской внутренней политики, но и как важный сюжет российско-армянских отношений. Причины такого интереса кроются в особенностях биографии нового секретаря Совбеза.
Неформатный секретарь
До протестных событий, которые привели к отставке Сержа Саргсяна и смене правительства в Армении, наверное, даже самые экстравагантные эксперты не стали бы пророчить Григоряну ту должность, которую он получил. И дело здесь отнюдь не в его возрасте (вновь назначенному секретарю Совбеза 35 лет). Просто те сферы, которыми занимался Григорян, были весьма далеки от внешней и оборонной политики.
Гражданский активист, эксперт неправительственной международной организации "Transparency International", координатор движения "Отвергни Сержа". Скорее он подходил на роль руководителя Центральной избирательной комиссии, ведь долгое время пафос его деятельности строился вокруг прозрачности выборов, нарушений в ходе голосований и критики административного ресурса, используемого командой Саргсяна. Займи он это кресло, можно было бы говорить о некоем символическом шаге новых властей.
Но принято другое решение. По словам Никола Пашиняна, Совбез – это некий "мозговой центр", стоящий в стороне от повседневных проблем и задач, а потому приход Армена Григоряна, имеющего за плечами опыт экспертно-аналитической работы, может быть полезен.
Какие же основные претензии высказываются в прессе и социальных сетях по поводу фигуры нового секретаря Совбеза Армении? У назначенца Пашиняна нет достаточного опыта в сфере обороны и безопасности. Имидж любого политика и общественного деятеля может с годами меняться и строиться в зависимости от требований текущего момента. Тем не менее, те, кто в последние дни высказывали мнение об Армене Григоряне, отмечали, что в стране появился "неформатный секретарь Совбеза".
Мне довелось встретиться с будущим высокопоставленным чиновником буквально за пару дней до второго голосования за кандидатуру Пашиняна в Национальном Собрании, на полях конференции в Агверане. Одетый в бейсболку, футболку и джинсы, предпочитающий английский язык русскому, Григорян производил впечатление не управленца, а молодежного лидера, неформала, выглядящего моложе своих 35 лет. Тем не менее, он корректно и в целом дружелюбно отвечал на острые вопросы, касающиеся как его собственной карьеры, так и внутриполитических и международных перспектив Армении.
Григорян признался, что ушел в отпуск из "Transparency International", чтобы "делать революцию" (цели и задачи этой организации предполагают гражданскую, общественную, но не политическую деятельность). На вопрос о параллелях с Грузией и Украиной он ответил, что его команда извлекла уроки из событий в этих странах и не планирует их повторять. В особенности же это, по его словам, должно касаться отношений с Россией.
Признавая неоднозначность вступления Армении в ЕАЭС, Григорян высказался за необходимость "учитывать имеющиеся реалии" и "работать в соответствии с ними". К слову сказать, никакого скепсиса по поводу членства республики в ОДКБ высказано не было. Предвидел свою будущую карьеру и избегал ненужных резонансов? Ответ на этот вопрос вряд ли будет получен в ближайшее время.
Как бы то ни было, но, соглашаясь с тезисом о "неформатности" нового секретаря Совбеза, следует сказать, что в Армении это далеко не первый случай подобного рода. Можно вспомнить, как в самые трудные для страны годы нагорно-карабахского конфликта во главе Минобороны республики оказался Вазген Манукян, в недавнем прошлом член комитета "Карабах" (занимавшегося, среди прочего, массовыми протестами), кандидат физико-математических наук, выпускник аспирантуры Сибирского отделения АН СССР.
Другой ученый-физик – Давид Шахназарян – в 1994-1995 гг. был министром нацбезопасности Армении.
Не стоит забывать, что недавно покинувший пост премьера Серж Саргсян в прошлом возглавлял министерство обороны, а также был шефом МВД и национальной безопасности, имея за плечами всего лишь филфак Ереванского госуниверситета, а также комсомольско-партийный стаж.
В предыдущем правительстве Армении во главе Минобороны стоял Виген Саркисян, который также не был кадровым офицером. В этом смысле скепсис по поводу карьерных перспектив Армена Григоряна вряд ли обоснован. В стране уже наработана определенная традиция: привлекать в структуры, занимающиеся военным планированием и обеспечением безопасности, гражданских лиц, которые ранее не были связаны с силовыми ведомствами.
"Западник" или прагматик?
Впрочем, претензии к новому секретарю Совбеза не ограничиваются только вопросами имиджа. Григорян имеет репутацию последовательного "западника", а также сотрудника структур, спонсируемых Фондом Сороса.
Сорос в последнее время стараниями СМИ стал восприниматься как едва ли не главный инициатор "цветных революций" и государственных переворотов во всем мире.
Наверное, для упрощенной картинки мира этой характеристики было бы достаточно, чтобы "сделать нужные выводы". Однако есть несколько моментов, на которые стоило бы обратить внимание.
Действительно, Григорян трудился в "Transparency International". Однако на этом своем поприще он в большей степени концентрировался на армянской внутренней политике (тех же выборах), а его пафос был обращен, скорее, к отсутствию транспарентности в Армении, чем к критике России. Он разрабатывал проекты борьбы с фальсификациями и подкупом голосов, а не тактику выхода из ОКДБ.
Что касается "евразийского скептицизма", так его в разное время демонстрировали и члены саргсяновской команды – от Артура Багдасаряна до Тиграна Саркисяна, что впоследствии не мешало им трудиться на ниве безопасности и евразийской интеграции.
Следует также иметь в виду, что полномочия секретаря Совбеза не таковы, чтобы вести особую политику в отрыве от премьер-министра. Сам же Никол Пашинян, как показала его встреча с Владимиром Путиным в Сочи, не планирует подвергать внешнеполитический курс страны существенной ревизии.
Неслучайно реакция официальной российской власти на протесты в Ереване и в других армянских городах, а потом и на первые назначения нового премьера (включая и выдвижение Григоряна) была и остается сдержанной и в высшей степени корректной.
Москва "слезам не верит" — судить будут по делам. В истории российской политики на постсоветском направлении было немало случаев, когда лидеры, приходившие под знаменем улучшения отношений с Россией и даже вступления в Союз России и Белоруссии, потом оказывались, к великому сожалению, по другую сторону. И, напротив, та же Армения давала немало обратных примеров.
Любая армянская власть сталкивается с неразрешенным нагорно-карабахским конфликтом, неурегулированными отношениями с Турцией, региональной изоляцией, неготовностью Запада предложить некие альтернативы тем гарантиям, которые предоставляет "здесь и сейчас" Россия.
Означает ли это стопроцентную гарантию сохранения прежнего курса?
Конечно, нет, никто не может предсказать вековую стабильность в контексте стремительно меняющейся международной обстановки.
Но верно и то, что о фигуре политика судят, в первую очередь, по его делам. И в этом плане фигура Армена Григоряна именно как секретаря Совбеза, а не общественного активиста, сегодня вызывает больше вопросов, чем ответов. И только практическая деятельность позволит сделать определенные выводы, насколько он готов (или, напротив, не готов) к этой должности.
Сергей Маркедонов, доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ – для Sputnik Армения