На вопросы корреспондента Информационного Центра газеты армян России «Еркрамас» отвечает директор Музея-Института Геноцида армян Айк Демоян.
- В связи со 100-летием Геноцида армян была принята Всеармянская декларация. Какую роль она сыграла для Армении?
- Декларация была принята в январе 2015 года, тем самым был дан старт дорожной карте мероприятий по 100-летию Геноцида армян. Но ее влияние не ограничивается 2015 годом. Этот документ важен тем, что, в первую очередь, он носит всеармянский характер и удостоился всеармянского одобрения: под ним поставили подписи структуры как из Армении, так и из Диаспоры. Во-вторых, документ будет путеводителем для наших дальнейших действий. Впервые зафиксированы наши шаги также с точки зрения правового пакета и дальнейшей компенсации. Другой вопрос, достаточно ли полутора лет, чтобы стали видимыми результаты, ожидаемые от этой декларации, и есть ли у нас предпосылки, чтобы мы смогли в дальнейшем говорить о каких-либо конкретных, четких шагах. В итоге, мы смогли подобающим образом организовать все мероприятия, связанные со 100-летием Геноцида армян и направить четкие месседжи всем странам мира. Это создало положительную атмосферу, как в диаспоре, так и в Армении.
100-летие завершилось, и всех беспокоит, какие шаги будут предприняты в дальнейшем. Есть определенные пути, в том числе в связи с компенсацией и международным признанием. Мы видим, что ряд признаний в 2015 году и недавно принятая Бундестагом резолюция полностью созвучны с зафиксированными в Декларации пунктами о том, что этот процесс должен продолжаться, независимо от того, будет ли это при участии армянских кругов, посредством лоббистской активности или же в виде заявлений на уровне законодателей.
Я считаю, что с точки зрения одного из важных пунктов – о компенсации ущерба – еще рано фиксировать прорывные достижения, но уже ведутся исследовательские работы по части определения размеров компенсации. Только после создания всех этих основ мы сможем предопределить наши первые шаги с точки зрения компенсации и говорить о них.
- Какие шаги предпринимаются относительно материальных и территориальных требований?
- Требования для меня начинаются с вопроса о том, какая мы страна и кто мы, как армяне, проживающие в Армении и Диаспоре. Представление требований для меня все еще внутренняя проблема, а не внешняя. Это не означает, что у меня нет требований к туркам. Конечно, требования должны быть, но пока мы, как страна, не станем сильными и нас не будут уважать «игроки», у нас нет шансов. Остальное – всего лишь декларативные вопросы и заявления. Насколько ты силен, настолько и владеешь правами: это простая формула мировой политики.
- Как повлияет принятие Бундестагом Резолюции о признании Геноцида армян на перспективу принятия аналогичных резолюций другими странами, например США, Израилем и Великобританией?
- На перечисленные государства, может быть, это положительно скажется с точки зрения признания. Почему может быть? Потому что это крупные государства, у которых крупные интересы. Но для стран Восточной Европы и Евросоюза, которые все еще сомневаются, эта резолюция станет серьезным стимулом в признании Геноцида армян. Заявление, сделанное несколько дней назад в рамках визита президента Чехии в Армению, первое, но не последнее свидетельство этого.
Очень важно также содержащееся в резолюции Бундестага положение о включении темы геноцида в образовательную программу. Будущие законодатели, будучи германцами или европейцами, должны знать со школы о геноциде, осуществленном Османской империей в отношении подчиненных народов в годы Первой мировой войны.
- Насколько скоординировано работает Диаспора в вопросе отстаивания всеармянских интересов?
- У меня нет права давать полноценную оценку диаспоре, поскольку у меня нет соответствующего статуса. У меня есть своя точка зрения, связанная сугубо со структурами диаспоры. Серьезнейшим упущением Диаспоры является то, что все еще существуют общины, внутри которых есть конфликты и разногласия, мешающие тому, чтобы эти общины стали серьезнейшим фактором в своих странах. Мирное сосуществование общинных структур в той или иной стране может значительно способствовать развитию и укреплению отношений Армении с данной страной.
- Используется ли потенциал армянской общины России в вопросах отстаивания всеармянских интересов?
- Россия очень большая, и общины в разных регионах России имеют разные качественные признаки. Была предпринята попытка создать всероссийскую армянскую структуру, которая какое-то время действовала эффективно, но сегодня мы не видим, чтобы она, как единая структура, являлась фактором на территории России. Может быть, иметь единую структуру и неправильно, поскольку Россия очень большая. Но для каждого конкретного региона общинные структуры должны стать фактором. Мы можем критиковать армянскую общину России за то, что она не оказывает действенного влияния в вопросе продажи Россией оружия Азербайджану. Думаю, что армянская община России, хотя бы на уровне своих структур, должна представить свою точку зрения в этом вопросе. Но для этого должны быть приемлемые структуры, которых на данный момент у нас нет. Получается, что у армянских общин в регионах России нет единой позиции и нет организации, которая могла бы представить интересы армян всей России.
- В последние годы заметна активизация общественной жизни армян в Турции. Оказывает ли влияние на этот процесс конфликт между Турцией и курдами, а также провалы Турции во внешней политике?
- Обстоятельств много. В качестве стартовой точки я рассматриваю убийство Гранта Динка, после чего внутри турецкого общества разрушились многочисленные стены, и началось обсуждение. Я не считаю это сугубо армянским феноменом: это можно рассматривать только на фоне обсуждений внутри Турции и в контексте применения насилия нынешним режимом Турции. Это попытки и усилия тех малочисленных групп в Турции, у которых ограниченное влияние, но которые стремятся превратить Турцию в демократичную страну. Я с сожалением должен зафиксировать, что шансов очень мало, поскольку нынешние власти Турции не дают им ни одной возможности.
- В прессе периодически звучит мысль, о том, что Турции в принятых сегодня границах де-факто уже не существует и ее восточная часть – под контролем курдов. Насколько реально подобное утверждение?
- У этой точки зрения есть право на существование, поскольку сегодня в Турции почти изолированы даже представители армейских структур жандармерии и курдские «охранники сел». То есть значительная часть населения признает Курдскую рабочую партию и тех, кто борется с государством. Ситуация такая, что турецкие власти и законы перестали действовать в восточных регионах страны.
- Может ли наличие исламизированных армян и криптоармян на территории Западной Армении стать фактором в развитии политической ситуации на этих территориях?
- Это очень опасный фактор. Турция очень мудро использует тот же фактор принявших ислам армян. Иногда мы, сами того не понимая, льем воду на турецкую мельницу. В какой-то момент турки могут сказать, что геноцид не был нацелен на уничтожение армян, что их потомки остались в Турции, приняли ислам и нужно принять тот факт, что в Западной Армении живут армяне, не имеет значения, христиане они или мусульмане. Понимаете, какое это заминированное поле? И турецкая сторона применяет этот агитационный трюк. Наконец, в Турции свободно организовали несколько научных конференций в связи с принявшими ислам армянами, и многие из диаспоры и Армении приняли в них участие. Мы немного опасаемся, что такую свободу Турция допускает не просто так. Это делается в пропагандистских целях, чтобы в дальнейшем сказать нам и всему миру, что «наши соотечественники живут в той же Западной Армении, оставьте их в покое, они наше граждане». Они могут также создать организацию, могут предоставить культурный суверенитет, тем самым пресекая все наши требования по компенсации. Другой вопрос, насколько сильным будет наше государство, которое выполнит роль факела для принявших ислам армян, которые увидят, что это их родина, что здесь нашли приют их предки из Муша, Вана, сильнее полюбят эту страну и не будут любить ту страну, в которой их предков принудили принять ислам.
- Ваш институт проводит активную издательскую и выставочную деятельность. Расскажите о последних изданиях и о перспективных планах в этом направлении. Планируется ли продолжать организацию выездных выставок за пределами Армении?
- Музею предстоит довольно насыщенная работа в этом и ближайших годах. После расширения и представления постоянного показа у нас бывают сотни посетителей. Каждый день Музей посещают турецкие туристы.
В 2015 году мы смогли организовать временные показы в около 40 городах. В 2016 году мы уже представили 3 показа только во Франции. В конце года подобные показы предусматриваются в России и Соединенных Штатах.
Продолжают издаваться журнал «International Journal of Armenian Genocide Studies» на английском языке, а также 3-й и 4-й номера журнала по науке о геноциде на армянском языке.
У нас есть довольно серьезный проект – энциклопедия Геноцида армян на армянском, английском, русском языках, где подробно представлены все данные. С этой точки зрения это будет первой справочной публикацией.
Скоро выйдут в свет также каталоги музейных показов, на 4 языках.
У нас есть также ряд интересных мемуаров, которые переводятся с французского, английского и других языков на армянский язык.
Несомненно, параллельно обогащается наш архив – коллекция. Коллекция Музея-института Геноцида армян почти каждый день пополняется исключительными документами и фотографиями.
Беседовала Гаяне Саргсян, ИЦ "Еркрамас"