Состоявшееся в конце октября - начале ноября турне госсекретаря США Джона Керри по странам Центральной Азии (ЦА) стало проявлением активизации геополитической конкуренции в данном регионе. В ходе визита глава американской дипломатии в Самарканде принял участие во встрече глав внешнеполитических ведомств США, Узбекистана, Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Туркмении. По итогам встречи стороны одобрили создание нового формата взаимодействия между Соединенными Штатами и центральноазиатскими республиками, получившего название "С5+1". Керри также провел переговоры в столицах стран региона.
ОДНОЙ ИЗ ЦЕЛЕЙ ВИЗИТА АМЕРИКАНСКОГО ГОССЕКРЕТАРЯ стало стремление обозначить присутствие США в регионе в условиях сокращения американского военного контингента в Афганистане. Хотя администрация Обамы в октябре приняла решение о том, что 9,8 тысячи американских военных останутся в Афганистане в течение большей части 2016 года, однако в центральноазиатских столицах испытывают опасения относительно стабильности своих стран в условиях роста влияния в Афганистане движения "Талибан" и группировки "Исламское государство". Примечательно, что в совместном коммюнике, опубликованном по итогам встречи глав внешнеполитических ведомств стран ЦА и США, говорится о поддержке Афганистана. Также после встречи с президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном Керри подчеркнул приверженность США работе с Таджикистаном и другими странами для укрепления безопасности на границе.
Еще одним мотивом визита Керри стала конкуренция с Россией. Исламистская угроза из Афганистана объективно способствует росту влияния Москвы в регионе, так как элиты стран ЦА рассматривают военные возможности России как определенную гарантию безопасности от роста влияния радикальных исламистов. В последние месяцы примером расширения российского влияния стало, в частности, решение стран СНГ о формировании группировки пограничных и иных ведомств государств -участников блока, которые предполагается направлять для урегулирования (ликвидации) кризисной ситуации на внешних границах. При этом данное решение большинством наблюдателей рассматривается именно в контексте роста угроз в ЦА. В октябре было объявлено о планах по переброске российской стороной на 201-ю военную базу в Таджикистане вертолетов Ми-24П и Ми-8МТВ, а замминистра обороны РФ Юрий Борисов не исключил, что Россия может вернуться к охране границы Таджикистана с Афганистаном.
При этом Вашингтон осознает степень прочности позиций РФ в регионе и неготовность США в равной мере гарантировать безопасность центральноазиатских режимов, в силу чего визит Керри был нацелен скорее на обозначение присутствия Вашингтона в регионе наряду с российским фактором. Как заявил американский госсекретарь, США настроены на сотрудничество с Россией и Китаем для развития и безопасности региона. Он также отметил, что каждое государство имеет право выстраивать свои отношения с какой-либо страной и это будет его выбором. Примечательно также, что в условиях повышенной конкуренции в регионе в ходе визита Керри с американской стороны достаточно глухо звучала тема прав человека, которая до сих пор выступала в качестве одного из основных раздражителей в отношениях стран Центральной Азии и Запада.
ВТОРЫМ КЛЮЧЕВЫМ МОМЕНТОМ ТУРНЕ ГОССЕКРЕТАРЯ США В ЦА была нарастающая конкуренция США с Китаем. Визит Керри прошел на фоне обострения отношений между Вашингтоном и Пекином вокруг спорных территорий в Южно-Китайском море. В конце октября базирующийся в Японии американский ракетный эсминец "Лассен" проследовал через 12-мильную зону у рифа Суби архипелага Спратли (Наньша) в Южно-Китайском море, которую Пекин считает территориальными водами страны. Командующий Военно-морскими силами Китая адмирал У Шэнли назвал данные действия Вашингтона в Южно-Китайском море провокационными, заявив о существовании риска того, что незначительный инцидент может спровоцировать войну. При этом одним из факторов, лежащих в основе конфликта наряду с наличием запасов энергоносителей в регионе, является и стратегическая коммуникационная роль Южно-Китайского моря и Малаккского пролива. В частности, через пролив проходит около 60% китайской торговли и 80% китайского импорта углеводородов. В результате военное присутствие и контроль над данным районом приобретают стратегическое значение в рамках конкуренции между США и Китаем.
В то же время напряженность в районе морских коммуникаций, связывающих Восточную Азию с мировой экономикой, придает для Пекина стратегическую важность альтернативным сухопутным маршрутам. Именно на формирование их устойчивой структуры нацелен в том числе основной геополитический проект КНР по созданию экономического пояса Шелкового пути, выдвинутый в 2013 г. и предусматривающий создание транспортного и энергетического коридора между Азией и Европой. В свою очередь в его рамках ключевое значение для КНР приобретают именно регионы ЦА и Южной Азии. Отражением этого стала нарастающая в последние годы конкуренция инфраструктурных проектов в Южной и Центральной Азии, лоббируемых различными центрами силы. В этих условиях и на фоне противостояния в Южно-Китайском море визит госсекретаря в Центральную Азию, похоже, стал проявлением стремления Вашингтона продемонстрировать Пекину рост своего присутствия и влияния и в этом стратегическом для Китая регионе.
ПРИМЕЧАТЕЛЬНО ТАКЖЕ, ЧТО ВИЗИТУ КЕРРИ ПРЕДШЕСТВОВАЛО В КОНЦЕ октября турне по странам Центральной Азии премьер-министра Японии Синдзо Абэ, состоявшееся в условиях, когда Токио выступает в качестве основного конкурента Пекина в борьбе за гегемонию в Восточной Азии. Последний визит на уровне японского премьер-министра в страны Центральной Азии имел место в 2006 г., когда тогдашний премьер Дзюнъитиро Коидзуми посетил Казахстан и Узбекистан. Нынешнее турне, в ходе которого японский премьер-министр посетил Казахстан, Киргизию, Монголию, Таджикистан, Туркмению и Узбекистан, было посвящено в основном экономическому сотрудничеству, что также отражает стремление Токио конкурировать с Пекином, чье экономическое влияние в регионе в последние годы стабильно растет.
Также еще одним аспектом является попытка японского капитала в условиях кризисного сокращения рынков освоить новые периферийные зоны. Так, в столице Казахстана Абэ заявил, что Япония в ближайшие пять лет направит на оказание помощи развитию стран Центральной Азии около $25 млрд. В ходе посещения Абэ Узбекистана Япония подписала сделки на сумму свыше $8,5 млрд, включая инвестиции в разведку месторождений углеводородов. В свою очередь объем контактов в сфере энергетики и химпрома, подписанных с Туркменией, составил свыше $18 млрд, а японский торговый дом Sumitomo Corp сообщил, что избран подрядчиком строительства в Туркмении газотурбинной электростанции стоимостью $300 млн.
Таким образом, дипломатическая активизация в Центральной Азии стала еще одним проявлением роста глобальной конкуренции между центрами силы и, в частности, активизации борьбы за гегемонию в Азиатско-Тихоокеанском регионе, которая имеет критическое значение для внешней политики США на данном этапе.
Давид Арутюнов, "Голос Армении"