В связи с происходящими вокруг Ирана развитиями и региональными процессами корреспондент Panorama.am провела беседу с заместителем директора научно-образовательного фонда «Нораванк», ирановедом Севаком Саруханяном
- Господин Саруханян, какова сегодня ситуация в Иране?
- Сегодня ситуация в Иране довольно многообразна и состоит из нескольких важных сегментов. Один из сегментов – это внутриполитическая борьба, вокруг которой в течение последнего года происходят политические развития. 2 марта состоятся парламентские выборы, которые будут первыми, официально бойкотируемыми иранской оппозицией. С этой точки зрения, ситуация, когда парламент в определенной степени лишен легитимности, – довольно новое явление в Иране, то есть за места в парламенте будут бороться те силы, которые полностью поддерживают власти и в данном смысле огромный общественный пласт может не участвовать в выборах.
- В целом, считаете ли Вы возможным вооруженное столкновение в Иране?
- Конечно, нельзя исключать ничего, однако я сам не вижу те основные предпосылки, которые могут стать причиной этого. Во-первых, в Иране сегодня нет кризисной ситуации, в самом Иране внутренняя оппозиции недостаточно организована, чтобы использовать военное наступление для смены власти, как это было в Ливии и как пытаются сделать в Сирии. Иран – государство с более высокоорганизованной политической системой и намного более мощное, чем Сирия, Тунис, Египет, Ливия и с этой точки зрения силы внутренней безопасности могут подавить любой внутренний бунт. Что касается достижения успеха чисто военным путем, то очевидно, что Соединенные Штаты не готовы к широкомасштабной войне с Ираном, поскольку это приведет к крупному кризису во всем регионе, поскольку Иран обладает серьезными рычагами для дестабилизации ситуации в Ираке и переноса войны на территорию Ирака. Кроме того, у Ирана есть серьезные рычаги для дестабилизации ситуации в Афганистане и создания новых проблем для американских вооруженных сил. С этой точки зрения, на мой взгляд, у США нет гарантий, что путем военного удара им удастся решить в Иране какие-то военные вопросы.
- А насколько реальным Вы считаете военное нападение на Иран со стороны Израиля?
- Необходимо учесть, что Израиль часто рассматривается во всей этой ситуации как «темная лошадка». Может ударить, а может не ударить. С этой точки зрения я склоняюсь к той мысли, что он не может ударить по Ирану, так как ситуация вокруг самого Израиля довольно сложная. Его сегодня больше интересуют развития в Сирии и Египте, чем ядерная программа Ирана. Она, конечно, имеет важное значение, однако в тот день, когда «Братья мусульмане» или крайние исламисты свергнут власть Башара Асада, для Израиля будут созданы серьезные проблемы, так как сформировавшийся в последние годы статус-кво исчезнет. Я считаю, что в ближайшее время вероятность ударов минимальна, можно сказать, отсутствует.
- Можно ли связывать происходящие в Сирии события с возможными развитиями в Иране?
- Вообще, о том, что без решения вопросов с Сирией, Соединенные Штаты вряд ли смогут осуществить какую-либо операцию в Иране, писали много. Сформировавшаяся в последние годы ситуация является для США угрозой, поскольку сегодняшние власти Ирака – проиранские и просирийские. Ирак – единственная арабская страна, которая не защищает принятие жестких решений против Сирии. На заседаниях Лиги арабских государств руководство Ирака выступает против осуществления каких-либо серьезных действий против Сирии. Сегодня Иран, Ирак и Сирия стоят на пороге формирования трехстороннего союза. Ливан также можно считать участником этого союза, поскольку основная политическая и военная сила Ливана – «Хезболла» – полностью проиранская и просирийская группировка. Свержение властей Сирии решает самую важную задачу – не позволить, чтобы вокруг Ирана и его руководства сформировался новый региональный сильный альянс, который будет иметь антиамериканскую политическую направленность.
- То есть, Вы считаете возможным формирование такого союза?
- Да я считаю это реальным, поскольку отношения власти Асада с арабскими государствами завершились кризисом. То есть, те позитивные тенденции, которые наблюдались в течение последних десяти лет, когда Сирия пыталась вести с арабскими странами более интенсивный диалог, были уничтожены Лигой арабских государств и Саудовской Аравией в результате их антисирийской позиции. С другой стороны, из-за позиции Турции, предопределившиеся за последние годы в улучшении и развитии отношений между Сирией и Турцией успехи, сравнялись с нулем.
- Какая роль отведена в региональных процессах Турции?
- В исламском мире, в том числе, среди сирийской оппозиции, очень привлекательна турецкая модель «ограниченного» исламского государства. Однако, на мой взгляд, эта модель переживет глубокий кризис, поскольку Турция как страна прошла довольно интересный путь развития. В Турции пришедшие к власти исламисты – образованные и сформировавшиеся в светской государственной системе исламисты, а Сирия и Египет, где исламисты пытаются фактически подняться с улицы и захватить власть, еще долгое время не смогут сформировать систему управления, сочетающую «ограниченный» ислам и светскую модель. В этом смысле, турецкая модель, как средство экспорта, исчерпала себя.
- Какие угрозы для Армении Вы видите в результате происходящих в Иране и Сирии событий?
- Что касается Сирии, то здесь самая большая угроза – это проблемы, связанные с армянской общиной. Очевидно, что радикальная сирийская оппозиция, одним из основных лозунгов которой является избавиться от христиан и алавитов, после победы создаст для армянской общины Сирии серьезные проблемы. В случае свержения Башара Асада и прихода к власти исламистов опасности подвергнется один из наших крупнейших общинных центров, армянские историко-культурные ценности. А это в свою очередь большой удар в целом для сохранения армянства в различных очагах диаспоры, поскольку армянская община Сирии одна из важнейших метрополий армянской диаспоры и играет большую роль в деле сохранения армянства.
Для нас серьезные последствия будут иметь и военные действия против Ирана. Если вдруг начнется война против Ирана, она может сопровождаться сепаратистскими движениями, а это может привести к закрытию одной из двух действующих границ Армении – армяно-иранской границы. В течение последних 10 лет мы осуществляли с Ираном довольно крупные программы, и война в Иране приведет к снижению роли газопровода Иран-Армения, возникнут проблемы в сфере экспорта электроэнергии из Армении в Иран и по территории Ирана в страны Ближнего Востока, что является довольно перспективной отраслью в энергетической политике Армении. Кроме того, это будет серьезным ударом по армянской общине Ирана, которая, по всей вероятности, в случае войны встанет на путь миграции, что в условиях соседства Армении легко и просто.
Panorama.am