Геноцид армян и последовавшие затем аналогичные события в мировой истории вскрыли двойственную сущность человека, как такового. С одной стороны, стало ясно, что даже исторический и цивилизационный прогресс не перевоспитал в нем дикую агрессию, склонность к ужасающей ненависти, к чудовищному насилию и уничтожению ближнего. С другой же стороны, геноциды показали обратную ипостась человеческой сущности, диаметрально противоположную пороку людоедства - бескрайнюю доброту, милосердие божественного происхождения, самопожертвование. Именно эта пропасть между двумя проявлениями людского естества дает право, прежде всего, народам-страдальцам дробить людской род на понятия «человек», «недочеловек», «праведник», ибо кровь этих народов послужила мерилом Богу, чтобы понять, кто есть кто из его созданий.
Однако рассказ наш не о недочеловеках, а о праведниках, о тех единицах, чьи деяния перевешивают совокупный грех сеющих смерть тварей и оставшихся равнодушными к этому разгулу людоедства людей, и дают Всевышнему силу в разочаровании не стереть с лица земли собственное создание.
Всякий раз взбираясь на холм Цицернакаберд к Мемориалу памяти жертв Геноцида армян, мы воздаем дань памяти безвинно убиенным нашим предкам, мы шепчем молитвы во упокоение их душ, мы воссоздаем в уме картины страшной резни армянского народа. Но, согласитесь, зачастую забываем упомянуть в благодарственных молитвах имена тех людей, кто не был в кровном родстве с нами, не знал нашего языка, не разделял с нами нашей веры и обычаев, однако в эти страшные дни встал рядом с нами, протянул руку помощи каждому выжившему из нас, спасал нас и умирал с каждым умершим из нас. Эти люди волею судьбы оказались в самом пекле армянской резни. Некоторые из них на полпути своей высокой гуманистической миссии не смогли выдержать душевных и физических пыток увиденного и пережитого и оставили горящую в аду Западную Армению.
Однако иные ценою борьбы с сумасшествием, ценою полной утраты здоровья, ценою отрешения от семьи, родины и личной жизни остались верны своему выбору самозабвенно служить идее спасения армянского народа и до скончания своих дней сплели свои судьбы с нашей судьбой. Благодаря их ангельскому милосердую, и, воистину, демонической воле из когтей смерти были вырваны и спасены десятки тысяч армянских детей - собранные по крупицам зернышки, из которых произросла и стала крепнуть армянская Диаспора, и в которых также нашла свое будущее Армянская республика. И опять же, благодаря документальным записям этих праведников, их дневникам и воспоминаниям была составлена вся картина ужасов Великого Геноцида. Именно их записи, людей как бы сторонних и не заинтересованных в подтасовке фактов, легли в основу обвинительных материалов, которые предъявила передовая мировая общественность туретчине и до сих пор не дает ей отворотить морду от фактов содеянного.
Таких праведников и истинных ангелов-хранителей армянского народа десятки, может сотни, и невозможно здесь перечислить имена их всех. Мы назовем лишь одну женщину, совершенно скупо изложим ее биографию и содеянные благие дела, дабы на ее примере показать меру самопожертвования, достойной, без всякой патетики и преувеличения, святым. Именно такими следует считать всех тех людей, кого подразумеваем.
Для того, чтобы достойно описать всю жизнь Марии Якобсен, нужен целый роман. Но вместе с тем и нескольких строчек достаточно, чтобы прочувствовать глубину ее души, бескрайний гуманизм и вместе с тем весь трагизм ее судьбы.
Якобсен родилась 6 ноября 1882 г. в городке Сийм в Дании. Уже с подростковых лет ранимая и очень чуткая Мария начала интересоваться судьбой армян, гонимых на свей исторической родине режимом Османского султана Абдул-Гамида. Едва Марие исполнилось 16 лет, как она стала членом датского филиала европейской организации, которая оказывала посильную помощь спасшимся от турецкой резни армянам. В 25 лет, после долгих раздумий и вполне осознавая, каким опасностями это ей грозит, Мария Якобсен приняла решение отправится в Османскую империю, дабы на месте помогать армянам. На полпути в Турцию ей повстречалась одна миссионерка, которая, не выдержав ужасов увиденного в Западной Армении, спешила возвратиться на родину. Но она своими страшными рассказами об истинном положении дел в Армении не смогла отговорить девушку от поездки.
В 1907 г. Якобсен прибыла в город Харберд, где сразу же была назначена директором в небольшой миссионерской больнице. Работая в Харберде, она за достаточно короткий срок освоила армянский язык, чтобы ей было проще общаться с местным населением. С того же времени Мария завела дневник, в котором записывала все, что видела в Западной Армении и в котором впоследствии ею были правдиво запечатлены чудовищные картины Геноцида 1915-го года. Этот дневник она потом под угрозой жизни тайно вывезла из Турции. Уже после ее смерти, в 1979 году он был переведен на армянский и опубликован в Ливане.
С 1915 года началась самая тяжелая полоса в жизни Якобсен. Резню армян она пережила в Харберде, где в здании американской больницы ценою жизни собирала и укрывала армянских сирот. Кого выкупала, а кого выкрадывала на свой страх и риск. Так ей удалось спасти сотни маленьких жизней. В 1919 г. в течении всего нескольких месяцев Марии удалось собрать 3600 армянский сирот, страдавших инфекционными заболеваниями и истощенным от голода. Тогда же, опекая их, она заразилась тифом. Родственники и коллеги настоятельно уговаривали ее вернуться в Данию на лечение. Якобсен поддалась на уговоры, но на полпути она получила приглашение посетить США. В Америке она провела 7 месяцев, ездила по городам с выступлениями на тему армянского геноцида и собирала деньги в помощь армянским сиротам.
В 1920-1921 гг. Мария Якобсен тщетно пыталась вернутся в Харберд, но новые турецкие власти во главе с Мустафой Кемалем, как оказалось, продолжили геноцидальную политику младотурков. Зная об общественной деятельности датской миссионерки и ее стараниях в защиту армян, они отказали ей во въезде в Турецкую республику. Тогда же Якобсен узнала, что руководимый ею сиротский дом в Харберде закрыт, а многие его жители убиты.
Но Мария не сдалась и не отчаялась. Она поехала в Бейрут, где в январе 1922г. вместе с другой благодетельницей армянского народа, опять же датской миссионеркой Карен Мари Петерсен организовала детский приют и собрала под свою опеку большую группу армянских детей – сирот.
В 1928г. их организация «Женские миссионерские работники» выкупила здание армянского детского дома Джубайль, где ею был создан детский дом «the Bird’s Nest» (Гнездо пташек). Несмотря на свое назначение, «the Bird’s Nest» скорее был школой, чем обыкновенным сиротским домом, поскольку его организаторы и опекуны стремились кроме всего прочего дать детям необходимые знания для дальнейшего достойного обучения и обеспеченного будущего. Таким образом, путевку в жизнь получили тысячи спасенных армянских сирот, многие из которых впоследствии стали известными деятелями культуры, учеными, бизнесменами.
Деятельность Марии Якобсен была достойно оценена и на ее родине, и в Ливане. В 1950 г. она была награждена Золотой медалью Датского королевства. Якобсен стала первой женщиной, удостоенной такой высокой чести. А в 1954г. Мария получила золотую Медаль Почета ливанского правительства.
Мария Якобсен скончалась 6 апреля 1960г. и согласно ее завещанию была погребена во дворе детского дома «the Bird’s Nest». А в 2010 г. армянский Музей-институт Геноцида армян получил архив и несколько личных вещей Марии Якобсен для хранения и показа этих реликвий посетителям.
Эта великая женщина прожила начисто отрешенную от личных интересов, собственной семьи и родственников жизнь, и полностью, без остатка посвятила свою судьбу спасению и взращиванию семян погубленного народа. Дочь холодного Севера, она носила в своей душе столько человеческого и материнского тепла, что его с достатком хватило, чтобы тысячи армянских сирот называли ее не «фру», не «госпожа», а «мама Якобсен». Именно это имя стало ее самым большим приобретением в жизни. Она усыновила 3 армянских сирот и будь ее воля, то наверняка усыновила бы все те тысячи детей, которые имели счастье после чудовищного облома жизни вдруг встретить своего ангела-хранителя, облаченного в хрупкое тело этой женщины. Она, по призванию проповедница европейской культуры, целеустремленно добивалась того, чтобы все спасенные ею дети разговаривали на армянском языке, чтобы читали и писали на армянском, чтобы хранили и помнили свою культуру и донесли ее потомкам. Она спасала армянский мир.
Казалось бы, Мария Якобсен должна была покинуть этот мир как никто иной с облегченным сердцем и душевным покоем за праведническое свое житие. Но это далеко не так. «Мне казалось, что в жизни я больше никогда не улыбнусь», – как-то призналась она, описывая случай, когда однажды вынуждена была из-за катастрофической нехватки мест в больнице отказать в приюте одному сироте, а потом нашла его умершим от голода. Мария Якобсен конечно же нашла в себе силы улыбаться, делать это ради своих сирот, дабы вызывать тем самым улыбки их самих. Но эту боль за умершего малыша она так и не смогла излечить и унесла ее с собой в могилу, сочтя тот случай за свой невымоленный грех.
Не это ли есть святость?
Посему, каждый раз, взбираясь на холм Цицернакаберд к Мемориалу Великого Геноцида или, где угодно и когда, при воздаянии дани памяти жертвам армянской резни, нам следует, помимо молитв за упокой душ наших святых мучеников, непременно поминать и инородных праведников нашей нации. Они искупили грех равнодушия человечества, они протянули нам руку жизни и, воистину, они умирали вместе с каждым из нас…
Судьба и подвиг Марии Якобсен тому неопровержимое доказательство.
Богдан АТАНЕСЯН, aysor.am/ru