"Бизнес-финансовый центр Европа-Азия" снова заговорил об интересе к заводу "Наирит" около месяца назад. Представители холдинга (который объединяет бизнесменов из Словакии, Болгарии, Ирана, России и других стран) несколько раз побывали в Армении, а в июле заключили меморандум о взаимопонимании с министерством экономразвития.
Только вот где оно, это взаимопонимание?
Представители холдинга заявили, что хотят восстановить завод, который не работал восемь лет и где сейчас идут торги по банкротству. Чтобы выяснить, что тут осталось из старого оборудования, а что нужно закупить, холдинг оправил на завод своих аудиторов. Но на завод их не пустили.
"Для этого нужно решение судьи, который ведет процесс банкротства. Этого решения нет. Еще нужно, чтобы аудиторы показали документы, подтверждающие их статус. Чтобы видно было, что это аудиторы, а не посторонние люди. Этого нам тоже не показали. То есть они сами искусственно мешают своему же делу. А мы ничего лишнего у них не требуем. Все по закону", — заявил в беседе со Sputnik Армения Ерванд Пуртоян, представитель управляющего по банкротству Карена Асатряна.
Логика за этим следующая: если имущество завода распродается с торгов, то до их начала никто не должен перехватывать информацию о том, что есть на заводе. Ведь тогда он получит преимущество на торгах, и управляющий меньше выручит с распродажи. А он обязан возвращать долги кредиторам.
Но логика логикой, а закон?
"Нет такого закона. Наши представители могут войти на завод без всякого решения суда. А если есть, то пусть откроют нам закон "О банкротстве" и покажут нужную статью", — заявил бывший директор завода Карен Исраелян. — "Я об этом у Асатряна письменно спрашивал. Но статьи закона он мне так и не назвал, а на завод по-прежнему не пускает".
20 июля на заседание собрались кредиторы завода-банкрота, в том числе — "Армбизнесбанк", Ереванская ТЭЦ и "Газпром Армения". Идею об аудите они одобрили и заявили, что торгам по банкротству (то есть возвращению их долгов) это никак не мешает.
"Карен Асатрян, управляющий по банкротству, тоже был на заседании. Собственно, он его и созвал. Но вот тогда он никак не возражал. Не говорил ни про суд, ни про что-то еще. А потом вдруг "вспомнил". И теперь уже месяц, как мы не можем попасть на завод", — говорит Исраелян, получивший от инвесторов доверенность организовать аудит.
Может быть, показать управляющему договора аудиторов с инвесторами? Зачем спорить о букве закона? Ведь главное, чтобы дело пошло вперед. Но на это у Исраеляна своя точка зрения.
"А зачем они должны видеть договор и его условия? Это же коммерческая тайна. Инвесторы выбрали список людей, и я этот список отправил управляющему. То есть инвесторы доверяют этим людям. Это главное. И какая разница управляющему, что у них в договорах?", — добавил он.
Действия управляющего Исраелян попросил обосновать и у судьи по делу банкротства. Но на днях получил от его помощника ответ: "Ваше ходатайство, решением суда, оставлено без рассмотрения".
"То есть управляющий по банкротству более месяца препятствует нашей работе. А теперь и суд не дает нам прямого ответа", — заявил Исраелян.
Тем временем на заводе продолжается распродажа. И добро бы еще продавали столы, стулья или автопарк. Без них завод худо-бедно проживет. Но…
"Проданы теплообменники и нагреватели для цехов хлора и каустической соды. Мы можем судить об этом лишь приблизительно, потому что никаких сведений о торгах мы не получаем", — отметил Исраелян.
Правда, на заводе действует комиссия, которая определяет, что важно для сохранения производства, а что – нет (то есть может быть продано). Но несколько месяцев назад на торги выставили цех уксусной кислоты. Оценили его всего в миллион долларов. Хотя весь он состоит из коррозионно устойчивых никелевых сплавов (из группы сплавов хастеллой), и даже в пересчете на металлолом этот цех стоит в разы дороже.
Кто и что может тут сделать? Два крупных кредитора завода – государственные. Это – Ереванская ТЭЦ, откуда завод получал тепло, и "Наирит-2". Через него государство возвращает себе деньги, из которых несколько лет на не действовавшем заводе платили зарплаты. Теперь государство требует эти деньги назад.
Но какой ценой? Распродажи завода? А ведь там, даже в последние годы, работали три тысячи человек. Тогда нельзя ли отсрочить хотя бы государственную часть долга? Ответа на эти вопросы мы ждем от министерства энергетических инфраструктур и природных ресурсов, которое до банкротства курировало завод.
Арам Гарегинян, https://ru.armeniasputnik.am/