7 декабря 1988 г. в северных регионах Армении произошло катастрофическое землетрясение. С первых же минут строительная пыль застлала города и села, через 20 минут, когда она рассеялась, нам открылась апокалиптическая картина - целые массивы деформированных и разрушенных зданий, бесформенные нагромождения камней и бетонных конструкций, под которыми остались десятки тысяч людей. Пострадало 20 городов и 358 сел, 58 сел были разрушены полностью.
Свидетельство госкомиссии
Сразу же после землетрясения решением Москвы была сформирована государственная комиссия под председательством академика Иоффе, которая подвергла доскональной проверке качество проектирования и строительства в зоне бедствия. В официальной справке, один из семи экземпляров которой сохранился у меня, читаем:
"Землетрясение развивалось в виде серии толчков. НаЧало первого толчка относится к 11 часам 41 минуте 20 секундам местного времени. В течение первых 30 секунд проявились три последовательных толчка. Спустя 4 минуты 20 секунд после начала землетрясения дополнительно произошел новый интенсивный толчок, который может быть квалифицирован как второе землетрясение. Эпицентр второго землетрясения находился в 6-7 километрах южнее от эпицентра основного землетрясения. Магнитуда второго землетрясения оценивается в пределах 5,8 - 6,5.
На основе комплексного анализа показаний приборов, расчетных оценок по аналитическим зависимостям, обобщающим мировые данные по землетрясениям, и результатов макросейсмических обследований поврежденных зданий и остаточных деформаций грунта, установлено, что средняя (фоновая) интенсивность основного землетрясения составляла в Ленинакане 8,5-9 баллов, в Спитаке - 9-10 баллов, в Кировакане и Степанаване - 8 баллов. На отдельных участках территории этих городов в зависимости от грунтовых условий интенсивность землетрясения была на 1 балл выше.
Интенсивность второго землетрясения была ниже на 1-1,5 балла интенсивности первого землетрясения. Таким образом, превышение интенсивности основного землетрясения по сравнению с нормативной, используемой для проектирования зданий и сооружений, составило в Спитаке 2-3 балла, в Кировакане и Степанаване - до 1 балла, в Ленинакане - от 0,5 до 1 балла.
Советский Союз одним из первых в мире осуществил сейсмическое районирование территории. Действующая по настоящее время карта сейсмического районирования территории СССР (СР - 78) составлена под научно-методическим руководством Института физики Земли АН СССР при участии научно-исследовательских организаций АН союзных республик, Мингео СССР и Минвуза СССР.
Ответственным исполнителем раздела карты по Армянской ССР являлся Институт геофизики и инженерной сейсмологии АН Армянской ССР (ИГИС). В работах по карте принимал участие Ереванский государственный университет".
ИЗ ДАННОЙ СПРАВКИ СЛЕДУЕТ, ЧТО ВСЮ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ГЛОБАЛЬНЫЕ разрушения зоны Спитакского землетрясения государственная комиссия возлагает на ИГИС. Считать армянских сейсмологов некомпетентными в своей области не приходится: в СССР они были не последними, а в настоящее время занимают ведущие позиции в СНГ. Так в чем же дело?
Известно, что чем меньше определяемая балльность, тем ниже себестоимость возводимых объектов. Учитывая потребность в жилье и промпредприятиях, Москва дала негласное указание союзным республикам и сейсмологам страны снизить балльность своих территорий. В итоге пострадали республики с повышенной сейсмической активностью. Могли ли тогда союзные республики противиться решению Москвы? Конечно, нет. Точно так же государственная комиссия не решилась напрямую обвинить Москву в тотальных разрушениях городов и сел Армении ... Козлом отпущения стал ИГИС.
Диктат Москвы в зоне бедствия ощущался и потом. Весной 1989 г. на мармашенских полях, богатых гумусом и кормивших ленинаканцев почти целый год, российские строители приступили к закладке первых монолитных зданий. Тогда общественность Ленинакана и специалисты из Еревана воспротивились решению Москвы построить на мармашенских полях квартал Ани. Кроме фактора плодородности, стройизысканиями было выявлено, что на мармашенских полях под слоем земли расположены туфовые резервуары с водой, что в иных местах они имеют трещины и склонны к разрушению, следовательно, грунтовые воды со временем будут затоплять дома. Так и случилось. Из сказанного также следует, что эти туфовые резервуары с артезианскими водами при землетрясении могут сыграть роль резонатора и многократно усилить силу землетрясения.
В декабре 1988-го мне удалось примкнуть к составу государственной комиссии, исследующей характер обрушений объектов. Помню, как иные члены комиссии крыли матом ленинаканских строителей за неприваренные ригели и лестничные пролеты, за панели без цемента. Никогда мне не было так стыдно за свой народ-строитель, как в тот день...
ПОСЛЕ ОБРЕТЕНИЯ НЕЗАВИСИМОСТИ, ЕСТЕСТВЕННО, БЫЛИ ПЕРЕСМОТРЕНЫ все строительные нормативы, но за гибель тысячи людей никто так и не был наказан. По официальным данным, в зоне бедствия погибло 25 тыс. человек. Явная заниженность данной цифры была доказана не раз. Приведу лишь два примера. Жил в городе крайне набожный человек из криминальной среды Утан - Самвел Ованесян: когда аодовцы притесняли российских строителей, он призывал бородачей к порядку, выполнял и другие поручения и просьбы. Зауважал я его еще до землетрясения: кладбище немецких военнопленных было в крайне неухоженном состоянии, вместе с Хаши Корюном он благоустроил территорию, установил новые могильные плиты (300) с именами немецких солдат и офицеров. За этот подвижнический труд, когда Утана уже не было, Хаши Корюн был награжден высшей наградой Германии.
Во время землетрясения спасателям оказывали посильную помощь и родные пострадавших: оставшихся в живых они тут же развозили по больницам, а мертвых укладывали в гробы. Но больше всего было тогда неопознанных трупов: спасатели хоронили их в братских могилах без всякого учета количества погибших. Позже Утан со своими друзьями перерыл их, произвел учет и даже выяснил имена некоторых погибших, затем он благоустроил и эти могилы. По завершении работ он заверил меня, что в Ленинакане погибло 22 тыс. человек.
Утан повесился в тюрьме: был осужден за убийство своего двоюродного брата, вора в законе, укравшего из действующей церкви драгоценный крест.
После землетрясения оставшиеся в живых, потерявшие родных, нуждались в утешении. Городская газета "Банвор" стала выпускать приложение "Ишохутюн" ("Память"): фотографии с маленькими текстовками о погибших. Когда информация о жертвах достигла 10600 человек, сверху поступило указание прекратить издание приложения.
Годы и люди
Я никогда не идеализировал свой город и своих гюмрийцев. Однако должен признать, что те эксцессы, которые произошли после землетрясения, - результат пережитого колоссального стресса.
ВЕСНОЙ 89-го ГОРОД ОБЛЕТЕЛА СТРАШНАЯ ВЕСТЬ: НА ЦЕНТРАЛЬНОЙ ПЛОЩАДИ ленинаканцы сожгли водителя грузовика, якобы пытавшегося изнасиловать в своей кабине девочку. Через 5 лет один из сотрудников полиции сообщил мне, что ничего подобного не было, просто заведенная толпа сорвалась на самосуд.
Несколькими годами позже по наущению группы поддержки нового мэра толпа камнями разбомбила модуль горисполкома: сменили Карлена Амбарцумяна, но подвижек не было и после. И, наконец, в 1993-м, в год энергетического кризиса, деревья города были вырублены на дрова: правда, они вновь разрослись, но уже в виде тонкоствольных кустов. Несмотря на все эти дикости, все чаще вспоминаются другие эпизоды, в которых проявились неимоверная стойкость, мужество и мудрость гюмрийцев.
На трех участках я стал свидетелем парадоксального явления: медики из Международной организации "Врачи без границ" оказывали травмированным и увечным гюмрийцам первую помощь, чтобы отправить их в больницу, а те противились им, с тревогой спрашивая: "Что с Ереваном?" Если Ереван не пострадал, будет жить и Гюмри.
После землетрясения правительство Австрии рядом с кварталом Ани построило Австрийскую деревню, в 112 домах коттеджного типа поселилось 427 человек. В настоящее время в деревне проживают 130 инвалидов землетрясения, крайне тяжелые умерли. В деревне предусмотрено все: школа, поликлиника, детсад, магазин, клуб, молельня. В поликлинике тогда работал и травматолог-хирург Сукиас Агаларян, проживающий со своей семьей в Австрийской деревне. Впрочем, и сегодня среди ночи жители деревни обращаются к нему за помощью.
ВСЕ ЭТИ ГОДЫ Я НЕ РАЗ ВЫСТУПАЛ В ПЕЧАТИ С ПРЕДЛОЖЕНИЕМ ОСНОВАТЬ в деревне мини-производства по пошиву одежды и сборки деталей. Лед тронулся лишь в 2006 г., когда префектом избрали одного из инвалидов деревни Андраника Торосяна: он добился того, чтобы в молельне, детском саду, поликлинике и клубе работали одни инвалиды.
Все эти годы меня не перестает удивлять Армине Никогосян: уму непостижимо, как колясочница, женщина без двух ног, смогла привлечь в Гюмрийский центр "Пюник" инвалидов деревни, увлечь их рукоделием, вышиванием, пением, танцами, а самое главное - спортом: ее питомцы с республиканских и международных соревнований Паралимпийских игр неизменно возвращаются с золотыми медалями и призовыми местами (тяжелая атлетика, рестлинг, плавание, настольный теннис и т.д.).
В центре 12 сотрудников - педагоги, психологи и т.д. В летние месяцы их число многократно увеличивается: для организации летнего отдыха детей-инвалидов им на помощь спешат 30 студентов из пединститута и десятки волонтеров из ОО "Гюмри". Интересно отметить, что в лагерь отдыха вовлекаются 60 инвалидов и детей инвалидов и еще 90 здоровых со стороны: интеграция в действии, больные должны контактировать со здоровыми и заражаться их жизнелюбием.
Несмотря на все испытания прошедших лет, мой город будет жить: для этого необходимы лишь внимание правительства к Гюмри с созданием рабочих мест. С остальным гюмрийцы справятся.
Юрий Арутюнян, "Голос Армении"