Реакция властей Турции
на заявления президента России в связи со 100-летней годовщиной Геноцида армян
1915 года стала фактором, продемонстрировавшим комплекс более широких противоречий
между Москвой и Анкарой. Напомним, что в ответ на участие Владимира Путина в мероприятиях
в Ереване президент Турции заявил, что огорчен таким шагом Путина. "Если
Россия идет на это, давайте вспомним историю. Вот перед нами Украина, Крым, Донецк,
Луганск, пусть они дадут ответ", - отметил турецкий лидер.
НЕСМОТРЯ НА ЭТИ ДОСТАТОЧНО РЕЗКИЕ ЗАЯВЛЕНИЯ АНКАРЫ, Москва попыталась свести конфликт к минимуму: пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков, комментируя высказывания турецкого лидера, высказал уверенность в дальнейшем развитии партнерства двух государств. Также примечательно, что в конце апреля в Анкаре состоялся круглый стол историков России и Турции, посвященный участию двух стран в Первой мировой войне, в ходе которого эксперт Совета по внешней оборонной политике Петр Стегний заявил, что российские архивы открыты для турецких историков, в том числе по Армянскому вопросу, в них нет запретных зон. Он также подчеркнул, что вопросы истории должны быть оставлены историкам, а не быть мощнейшим инструментом манипулирования массовым сознанием.
Однако, несмотря на эти прямые и косвенные действия Москвы по локализации конфликта, Анкара предприняла ряд шагов, направленных на то, чтобы продемонстрировать российской стороне свое недовольство. Так, помимо резких заявлений Эрдогана, стало известно, что президент Турции не приедет в Москву на торжественные мероприятия, посвященные 70-летию Победы в Великой Отечественной войне. Страну на параде 9 мая будет представлять посол в Москве, при этом причины решения Эрдогана, ранее не исключавшего участия в торжествах, не уточняются. И наконец, разногласия между Анкарой и Москвой проявились и в ключевом компоненте сотрудничества двух стран – энергетическом.
Хотя 7 мая стало известно, что Анкара и Москва договорились относительно сроков начала реализации проекта "Турецкий поток", в частности, первая нитка морского газопровода должна заработать в конце 2016 года, однако сама эта договоренность была достигнута в непростых условиях и, похоже, сложности вокруг проекта на этом не закончились. Накануне достижения договоренности газета "Коммерсантъ" сообщила, что строительство газопровода "Турецкий поток" откладывается в связи с затяжными полуторамесячными переговорами между российским "Газпромом" и турецкой госкомпанией Botas вокруг скидки на газ.
Вдобавок к имеющей давнюю историю проблеме скидок в качестве политического фактора, тормозящего реализацию проекта, издание также отметило ситуацию вокруг 100-летней годовщины Геноцида армян. В то же время нельзя исключать, что указанная проблема выступает в роли повода, который дает Анкаре возможность направить ряд сигналов Западу. В первую очередь за демонстративными шагами Анкары стоит попытка сбалансировать свою позицию в отношении Москвы, которая ранее на Западе, на фоне украинского кризиса была расценена как чересчур пророссийская.
ТАК, ТУРЕЦКИЕ СМИ В ПУБЛИКАЦИЯХ ОБ ОТСУТСТВИИ У АНКАРЫ стремления к быстрой реализации "Турецкого потока" отмечают фактор давления Запада и прежде всего США. В частности, посол США в Турции Джон Басс прямо высказался против развития газовой инфраструктуры в Европе, по его мнению, усиливающей зависимость отдельных стран от одного поставщика. В числе шагов турецкой дипломатии, направленных на то, чтобы дистанцироваться от России и продемонстрировать солидарность с Западом, нужно выделить также отказ турецкого лидера от поездки в Москву 9 мая: само присутствие лидеров государств на параде в российской столице стало лакмусовой бумажкой позиции той или иной страны в отношении конфликта между Россией и Западом. Обращает на себя внимание стремление Анкары сбалансировать свою позицию по Крыму - еще в начале апреля глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу назвал положение крымских татар неприемлемым, а позже Анкара направила на полуостров неофициальную делегацию для получения сведений о положении крымских татар.
Анкара также продолжает активно вести свою энергетическую партию сразу на двух досках – российской и европейской. В начале мая в Туркмении состоялись переговоры руководителей нефтегазовых ведомств Азербайджана, Туркмении, Турции и вице-президента Еврокомиссии по энергетике Мароша Шефчовича. По словам последнего, стороны обсудили все аспекты, которые касаются Транскаспийского газопровода. По итогам своих переговоров с туркменской стороной Шефчович заявил, что Евросоюз рассчитывает к 2019 году начать импорт газа из Туркмении, подчеркнув, что есть политическое решение о том, что Туркменистан станет частью проекта "южного коридора" и будет снабжать европейское направление. Представитель Брюсселя сообщил, что стороны договорились работать в формате Туркменистана, Турции, Азербайджана и ЕС. В результате Турция, являясь ключевым компонентом "южного коридора", выступает в качестве основного коммуникационного узла как российской, так и европейской трубопроводной стратегии.
ТАКИМ ОБРАЗОМ, СОБЫТИЯ АПРЕЛЯ-МАЯ ПРОДЕМОНСТРИРОВАЛИ НАЛИЧИЕ серьезных сложностей в отношениях Турции и России и стремление Анкары маневрировать между Москвой и Западом. В настоящее время отношения между двумя странами сконцентрированы прежде всего в экономической и энергетической сферах, да и то в последнем случае Анкара, как видим, ведет игру в интересах как ЕС, так и России. В то же время между двумя странами имеется ряд стратегических разногласий, в частности, Москва и Анкара находятся по разные стороны баррикад на Ближнем Востоке и прежде всего в Сирии, где Россия активно поддерживает режим Башара Асада, в то время как Турция выступает одним из принципиальных спонсоров сирийской оппозиции. Наконец, Турция выступает активным конкурентом России на постсоветском пространстве, так как "родные" направления турецкой экспансии - Центральная Азия и Южный Кавказ - рассматриваются в настоящее время российской элитой как собственные сферы влияния.
В то же время для российской дипломатии, тесно привязанной к интересам энергетической элиты страны, трубопроводный аспект отношений с Анкарой имеет в условиях украинского кризиса ключевое значение. При этом в регионе Южного Кавказа этот энергетический фактор в определенной степени балансируется военно-политическим альянсом России с Арменией. В свою очередь и Турция балансирует между сближением с Россией в энергетической сфере аналогичной связкой с ЕС и военно-политическим союзом с Западом в рамках НАТО. По сути, события апреля-мая в российско-турецких отношениях стали еще одним проявлением этой системы балансов.
Давид Арутюнов, "Голос Армении"