Более двух десятилетий независимого существования – срок вполне солидный для того, чтобы попытаться осмыслить пройденный путь и как минимум задуматься над тем, как получилось, что, имея самую развитую экономику в регионе и предприимчивый и трудолюбивый народ, мы за какие-то неполных четверть века умудрились растерять все свои позиции и превратились чуть ли не в регионального аутсайдера. Если в конце 80-х по производству ВВП на душу населения мы намного превосходили среднемировой уровень, то ныне вдвое ему уступаем. По результатам 2011 года, согласно данным МВФ, Армению по этому показателю впервые за последние полвека обогнала Грузия, и теперь мы являемся самой экономически отсталой страной в своем окружении.
Два десятилетия назад мы конкурировали с Турцией по числу публикаций в рейтинговых научных журналах, сегодня мы уступаем им по этому показателю в 20 раз! В то же время самые одаренные молодые люди продолжают покидать страну, лишая нас надежд и на будущее. И, возможно, самое печальное – мы деградируем не только интеллектуально, но и физически: по данным нашего Минздрава, каждый пятый ребенок в Армении недоразвит по причине постоянного недоедания.
Но даже весьма скромный достаток наших граждан – тех, у кого он есть, – это отнюдь не результат нашей нынешней экономической деятельности. Мы живем и работаем в сооружениях, построенных в советские годы, не восполняя и трети их износа, иными словами – проедаем доставшееся наследство. Огромная доля нашего потребления имеет своим источником частные трансферты, то есть мы паразитируем на своих близких, вкалывающих на чужбине. Продавая богатства своих недр и накапливая внешние долги, мы обкрадываем своих потомков. Как в популярной некогда песне: "Мы не пашем, не сеем, не строим – мы гордимся общественным строем".
Самое обидное во всей этой двадцатилетней истории то, что Армения оказалась в столь удручающей ситуации, обладая уникальным набором относительных преимуществ, способных вывести нашу страну на совершенно иные рубежи. Редко какая страна в мире пользуется экономическим содействием, равноценным тому, которое оказывают нам крупные региональные игроки – Россия и Иран. Чего стоит только льготная цена на газ, дающая нам огромные конкурентные преимущества перед той же Турцией, откуда мы ввозим, кроме всего прочего, и энергоемкую продукцию, которую, по логике, должны были бы экспортировать. В нашу страну ежегодно поступает два-три миллиарда частных трансфертов, которые мы тупо обмениваем на импортируемые товары, и это есть суть нашей сегодняшней экономики – по крайней мере, ее станового хребта. А ведь при толковом управлении ресурсами со стороны государства (а правительство такими механизмами воздействия располагает всегда) эти деньги могли бы стать мощнейшим катализатором развития.
И все же главный наш козырь – диаспора. Диаспора – это и инвестиции, и рынок для наших товаров, и нужные связи, и ценнейшие специалисты, готовые нам оказывать всяческое содействие. Подвижничество только одного нашего соотечественника, кардиохирурга из Америки, позволило оказать в Армении объем медицинских услуг на сумму, эквивалентную половине миллиарда американских долларов. Но чаще всего мы отталкиваем своих соотечественников, а вот Ирландия – совсем недавно беднейшая страна в Европе – благодаря своей диаспоре сделалась одним из самых экономически успешных государств мира.
Однако наличие всех этих преимуществ вовсе не означает, что без них страна не должна была развиваться. В Армении достаточно внутренних резервов для экономического прорыва. Относительный недостаток - мы маленькая страна с небольшим рынком - с лихвой компенсируется тем обстоятельством, что небольшими государствами гораздо легче управлять ввиду меньшего количества управленческих уровней и, как показывает мировой опыт, гораздо проще осуществлять реформы. И главный резерв Армении, как и любой страны, погрязшей в коррупции и беззаконии, в институциональных преобразованиях. В пресловутой истории с армяно-турецкими протоколами правительство, пытаясь объяснить их подписание, обнародовало сумму ущерба от закрытых границ с Турцией – 200 миллионов долларов. Цифра, что и говорить, серьезная, но вот, по подсчетам немецких экономистов, страны с высоким уровнем коррупции только по этой причине теряют 20 процентов своего ВВП. В нашем случае нетрудно подсчитать – это порядка 2 миллиардов долларов. В соседней Грузии не на словах, а на деле взялись за решение этой проблемы, руководствуясь, в частности, принципом: уберите заборы – исчезнут лазейки. Был ликвидирован целый ряд контролирующих структур, и от этого ни пожаров, ни отравлений, ни аварий больше не стало. Оказывается, солнце встает, даже когда петухи не кричат по утрам. Зато государство сэкономило средства на зарплате хапугам, а бизнес уменьшил издержки, сделавшись более конкурентоспособным. Более того, я совершенно уверен: сокращение времени, расходуемого на контакты с нашими чиновниками, равноценно продлению человеческой жизни.
Еще одна проблема, без решения которой у страны не может быть будущего, - это наша неправовая судебная система. Казалось, очевидно: государство не может развиваться без независимой, приверженной закону судебной системы в условиях, когда право подменено понятиями хозяйствующей в большинстве сфер полукриминальной элиты. Такая страна крайне непривлекательна не только для зарубежных инвесторов, но и для своих образованных граждан, часто покидающих ее даже не в силу экономических причин, а просто из-за нежелания жить по установленным у нас порядкам. Осознавая важность торжества закона для судеб страны, сингапурский диктатор пошел даже на такой беспрецедентный шаг, как делегирование функций верховного суда Сингапура лондонскому суду. Страна на время отказалась от части своего суверенитета, зато сегодня Сингапур по производству ВВП на душу населения в полтора раза превосходит Европейский Союз и США, но, как сказал другой великий человек, "невозможно объяснить что-либо людям, чье благополучие зависит от непонимания этого".
Другой проблемой нашей жизни являются установленные еще советской властью и еще более изуродованные с первых лет независимого существования приоритеты. Система ценностей, подчас не согласующаяся не только со здравым смыслом, но и с элементарной порядочностью. В небольших государствах Европы даже министры не пользуются персональными автомобилями с водителем, у нас же их, окрещенных в советские годы "членовозами", сотни и сотни. Десятки миллионов долларов государственных средств тратится на комфорт чиновничьей элиты в стране, где огромное количество детей не получают полноценного питания, а детские поликлиники не отапливаются даже в самые сильные холода. У нас чуть ли не самая дешевая в мире водка и самые дорогие лекарства. Кстати, с такими акцизными ставками, как у нас, ни одна европейская страна не смогла бы сверстать свой бюджет. Конечно, у наших потребителей алкоголя доходы не такие, как в Европе, но разве у людей нездоровых, потребляющих медицинские препараты, они выше?
В Белоруссии с целью удержать талантливых людей в стране с зарплаты программистов практически не удерживают налогов. У нас информационные технологии объявляются приоритетной отраслью, а налоги на зарплату работающих в этой сфере растут. В то же время почти ничего не платят у нас в стране рантье, владельцы роскошных особняков и автомобилей. В Израиле и Иране, государствах совершенно разных, автомобили высокого класса стоят в два раза дороже, чем у нас. Зато в этих странах люди не умирают из-за недоступности медицинских услуг. В Европе имущественный налог на крупные владения достигает 3-4 процентов, у нас – в разы меньше.
Старый велотрек - а фактически участок земли, который он занимал, - был продан за 30 миллионов долларов. Эта сумма дает представление о том, какое богатство омертвлено в руках частного сектора в пределах одной только городской черты. Уже более десятилетия пустующий участок, на котором некогда располагалась вполне приличная гостиница "Севан", годами бездействующие гостиница "Двин", Дом молодежи – все это результат государственной политики, душащей реального производителя и создающей привилегированные условия крупным рантье и земельным спекулянтам. Сотни простаивающих предприятий в городской черте – это многие миллиарды долларов, которые при соответствующей государственной политике могли бы быть задействованы уже в новом качестве и работать на развитие экономики. Как записано в Конституции Германии, "собственность - это прежде всего ответственность перед обществом…"
А вот пример из другой страны: на юге Франции многие семейные винодельческие предприятия действуют аж с середины XVI века. Десятки поколений виноделов развивали семейный бизнес, и вот в наши дни, вступая во владение им, новое поколение выплачивает налог на наследство в размере до 40% от стоимости наследуемого имущества. Такая процентная ставка на крупные состояния - явление обычное в цивилизованных странах, но так как цивилизованные нормы нам не указ, то по доброй феодальной традиции захваченная во время приватизационного мародерства государственная собственность у нас наследуется вообще без какого-либо налогообложения. Однако, по-видимому, для смены приоритетов необходимо изменение самой сути государства – от системы, обслуживающей касты чиновников и олигархов, к более демократической, учитывающей интересы всех слоев общества.
Если обратиться к опыту успешных стран Юго-Восточной Азии, то следует обратить внимание на два важнейших обстоятельства. Во-первых, успешное развитие, к примеру, Китая стало возможным только благодаря огромному напряжению сил – в экономику инвестировалось до половины валового внутреннего продукта. Во-вторых, в ряде стран этого региона источником 80% всех инвестиций являются сбережения домохозяйств. Исходя из этого становится очевидным, что даже повышение инвестиционной привлекательности страны не решает всех проблем. Это условие необходимое, но далеко не достаточное. На развитие следует использовать все внутренние ресурсы, независимо от форм собственности. Для этого государство располагает достаточным набором стимулирующих механизмов. И начать следует с сокращения расходов власти на себя, любимую.
О том, что государство - плохой менеджер, давно известно. Но то, что делает наше руководство, ниже всякого порицания. Будучи одной из бедных стран мира, Армения является чуть ли не мировым рекордсменом по количеству нерабочих дней. В это трудно поверить, но на функционирование государственных вузов в центральной части города тратится больше средств, чем на сам процесс обучения. Зачем тратятся миллионы долларов на строительство еще одного, периферийного Центрального банка? Или, какой смысл финансировать Общественное телевидение, когда частное так же несвободно, как и государственное?
Отсутствие четко обозначенных целей и реально работающих на эти цели комплексных программ развития – наша беда последних двух десятилетий. Решение пойти по инновационному пути развития можно было бы только приветствовать, если бы не мизерные средства, выделенные для достижения этой цели, и отсутствие реальной реформы высшего образования. Без котировки хотя бы одного нашего вуза в списке сотни лучших университетов Европы рассчитывать на успех просто нереально. Более того, без серьезного повышения инвестиционной привлекательности рассчитывать на успех тоже не приходится. Единственная инновационная сфера, получившая у нас небольшое развитие, это информационные технологии. И развивалась она потому, что в отличие от нано-, био- и прочих технологий, не требует инвестиций. Но и при самом благоприятном развитии ситуации инновационная сфера еще очень нескоро будет играть заметную роль в нашей экономике. Сегодня реальность такова, что при дефиците специалистов высокой квалификации по многим направлениям мы имеем огромную армию невостребованной неквалифицированной рабочей силы. Масштабные программы развития должны это обстоятельство учитывать. И быть нацелены не на развитие каких-то райских бизнес-уголков в несколько тысяч квадратных метров, а на превращение всей страны в зону, свободную от коррупции, беззакония, бюрократии.
Дефицит внешней торговли Армении составляет порядка 3 миллиардов долларов, и покрывается он в основном частными денежными переводами из-за рубежа. Такое соотношение ясно указывает на возможность экономического прорыва именно на этом направлении, путем развития производств, замещающих импорт. Это обстоятельство никак не умаляет усилий правительства по развитию экспорта, но быстрый и масштабный результат гарантирует именно первое направление. При этом вовсе не обязательно предлагать потребителям местный аналог импортируемой продукции. К примеру, возьмем тот случай, когда у человека нет средств на квартиру и он покупает автомобиль. Задача - сделать так, чтобы у него эта возможность появилась. И тогда он одновременно покупает отечественный товар и делает инвестицию в отечественную экономику. Строительство – это единственное производство, которое можно быстро нарастить, составив альтернативу существенной части импорта. Если для легкой промышленности рост на 5 миллионов долларов в год - серьезное достижение, то для строительной индустрии расширение объемов на 500 миллионов вполне осуществимая задача.
Стоимость строительства, при прочих равных условиях, есть величина, производная от стоимости земли и этажности зданий. Так вот, мы строили и продолжаем строить самые дорогие из возможных в наших условиях квадратные метры. Спрос на такое жилье, естественно, ограничен, богатых людей не так много. Именно это обстоятельство – предложение нового жилья стоимостью в полторы тысячи долларов за квадратный метр и неудовлетворенный спрос на втрое более дешевые квадратные метры – и привело к кризису в строительстве. Поэтому новый импульс отрасли может придать массовое строительство индивидуальных домов экономкласса. Вовсе не случайно, и не только потому, что за городом воздух чище и условия комфортней, а в силу экономических обстоятельств основная часть населения в развитых странах Запада живет в пригородах. Земля там гораздо дешевле, чем в городе, а стоимость строительства минимальная. Современные методы строительства позволяют возводить такие дома за несколько месяцев, а цена, к примеру, в России, где затраты на рабочую силу выше, чем у нас, – порядка 500 долларов за квадратный метр. Главное - такие дома максимально безопасны с точки зрения сейсмики, и это обстоятельство крайне важно в сложившихся у нас обстоятельствах. Как утверждают специалисты, и на этот счет они едины во мнении, большинство многоквартирных домов советской застройки в случае сильного землетрясения в стране просто обвалятся, похоронив сотни тысяч наших сограждан. Это серьезная проблема национальной безопасности, и игнорировать ее в нашем сейсмоопасном регионе просто преступно. Но для самостоятельного решения проблемы у государства нет средств, а население отстранено от ее решения. Выход из создавшейся ситуации – только в партнерстве граждан и государства. При этом граждане инвестируют средства в строительство индивидуального жилья, а государство за счет кредитных средств создает полную инфраструктуру пригородов.
Кредиты, как и почти всё, имеют две стороны медали. Они могут стать камнем на шее – это когда они тратятся на профанацию реформ, а могут служить спасательным кругом. Обычно затраты государства на инфраструктурные проекты не предусматривают окупаемости в смысле непосредственного возврата средств в бюджет. В нашем случае после создания инфраструктуры в пригородах государство может рассчитывать на прибыль от продажи участков или сдачи их в долгосрочную аренду. Эти дополнительные средства могут пойти на строительство социального жилья. Выделенные государством на ипотеку средства также подлежат возврату. Массовое строительство в пригородах приведет к снижению цен на квартиры в городской черте, из-за чего снизится прибыльность строительных организаций. Но, с другой стороны, станет более доступным освоение ветхого жилого фонда, то есть земля под ним станет дешевле, что как раз и будет стимулировать новое строительство.
Современное домостроение, что очень важно, обеспечивает высокую степень теплоизоляции зданий. А ведь известно, что энергосбережение - путь куда более эффективный, чем наращивание новых энергетических мощностей. Кстати, как только будут заменены генерирующие мощности советского периода, необходимость экономии мы осознаем моментально. Поэтому, даже если мы будем продолжать жить в своих опасных с точки зрения сейсмики жилищах и, дай бог, ничего страшного не произойдет, перспектив у страны будет немного, ибо нельзя быть конкурентоспособным в XXI веке, тратя огромные ресурсы на обогревание вселенной.
Сегодня во многих странах Европы ни один строительный проект не утверждается без включения в него альтернативных источников энергии. В Армении существуют разработанные нашими специалистами и готовые к производству установки по использованию энергии солнца, очень незначительно влияющие на стоимость строительства и окупающие себя примерно за пару лет. Поэтому в случае принятия соответствующего закона и программы развития пригородов в течение одного десятилетия вполне реально накопить гелиомощности, адекватные нынешнему гидроэнергетическому потенциалу страны.
Вообще в плане создания локомотивной отрасли, способной вытянуть экономику из нынешней трясины, строительство не имеет альтернативы. Эта отрасль, с точки зрения экономической науки, обладает наибольшим мультипликаторным эффектом, то есть вложенные в нее средства в наибольшей степени стимулируют смежные производства. При создании одного рабочего места в строительстве возникают вакансии в других отраслях, прежде всего в промышленности строительных материалов. С ростом объемов строительства расширится перечень изделий, которые выгодно производить в Армении. А так как крупнейшие предприятия этой сферы располагаются в регионах, масштабное строительство создаст там дополнительные рабочие места, и, что особенно важно, не только для жителей этих городов, но и близлежащих сел. Так мультипликаторная волна может докатиться до аграрного сектора.
Сегодня производительность труда в нашем сельском хозяйстве раз в сто ниже, чем в развитых странах. Очевидно, что существующие микроскопические наделы земли не в состоянии обеспечить ни конкурентоспособности крестьянских хозяйств, ни зажиточности сельского населения. Единственным решением проблемы деревни могло бы стать многократное укрупнение наделов, и на этот счет есть богатый европейский опыт, но в нынешних наших условиях такая реформа грозит еще одним, на этот раз окончательным исходом населения из деревень. Очевидно, путь к решению проблем сельского хозяйства – в быстрейшей индустриализации регионов, создании там большого количества рабочих мест вне аграрного сектора. Государство не может, как это было в советские годы, строить в райцентрах промышленные предприятия, но оно может способствовать этому процессу своей налоговой политикой и, в частности, – благодаря программе массового строительства индивидуального жилья.
Беспокоиться о том, что под строительство будет использоваться земля сельскохозяйственного назначения в стране, где 150 тысяч гектаров пахотной земли заброшено и пришло в негодность, просто несерьезно. Напротив, наши соотечественники наверняка не будут стричь газон вокруг своего дома, а по армянской традиции засадят его плодовыми деревьями. Частные дома с приусадебными участками создадут дополнительные возможности для развития малого бизнеса: ведь очевидно, что организовать свой бизнес в таком доме проще, чем в квартире.
Понятно, что программа массового жилищного строительства должна сочетаться с рядом других целевых программ, связанных с ней и дополняющих одна другую. Конечно, любую самую перспективную программу можно загубить бездарным воплощением. Куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями, хорошо известно. И вот о чем подумалось. Сборная Армении по шахматам, в третий раз ставшая победителем Олимпиады, формировалась в соответствии с международными рейтингами игроков. Если бы игроков назначало правительство, мы бы проигрывали африканским странам. Как в экономике.
Константин МАРКАРЯН, "Голос Армении"