Неожиданным назвать документ, на днях преданный огласке в США — ежегодный доклад «Всемирная оценка угроз», опубликованный директором национальной разведки США Дэниелем Коутсом, могут лишь люди, мало знакомые с реалиями Закавказья и с тончайшими подробностями апрельской военной авантюры Азербайджана в 2016 году. Весь доклад комментировать не имеет смысла — и так ясно, что за угроза у США на первом месте. Хотя Россия и Китай указаны в качестве основных угроз американской национальной безопасности, тем не менее в рассматриваемом докладе Россия упомянута 67 раз, а Китай — только 36. Остальные страны-противники США воспринимаются как региональные угрозы. В разведывательной среде основные противники среди региональных оппонентов — иранская и кубинская разведки.
Но, учитывая, что с различных точек зрения Закавказье, как зажатый между Россией и Ираном регион, представляет собой своеобразный стратегический тыл этих держав, и учитывая, как много места выделено в докладе Коутса событиям в Сирии и на Ближнем Востоке в целом, считаем необходимым заострить внимание именно на закавказской части доклада. Ведь понятно, что «натворить делов» в стратегическом тылу России и Ирана и есть основная задача служб нацбезопасности США. Недавний же опыт говорит явственно, что новые попытки дестабилизации опять могут быть предприняты именно в сфере армяно-азербайджанских отношений, а значит — карабахского конфликта.
Документ Коутса — официальный и размещен на официальной странице ведомства. Изложенные комментарии по поводу ситуации вокруг Нагорного Карабаха содержатся в тексте вступительного слова автора, подготовленного к слушаниям в специальном комитете по разведке сената конгресса США. На этих регулярно проводящихся слушаниях рассматриваются угрозы национальной безопасности США. Коутс официально считается координатором работы всех 16 американских разведывательных ведомств. Таким образом, зачитанное в сенате — своего рода приказ всем разведслужбам США, в том числе и тем, которые «заняты» созданием террористических группировок и ведением разного рода прокси-войн.
В посвященной Карабаху части доклада отмечается, что «нежелание обеих сторон идти на компромисс, усиление давления со стороны, стабильная военная модернизация Азербайджана и приобретение Арменией нового российского оружия в 2018 году могут привести к крупномасштабным боевым действиям». «Напряженность вокруг спорного Нагорно-Карабахского региона может превратиться в масштабный военный конфликт между Арменией и Азербайджаном, который может вовлечь Россию для поддержки своего регионального союзника», — отмечено в документе.
15 февраля журналисты-представители различных СМИ Армении пытались выяснить у замминистра иностранных дел страны Шаварша Кочаряна отношение армянских властей к отчетам американских спецслужб, согласно которым напряженная ситуация в Нагорном Карабахе может обернуться войной. Но в своем комментарии Кочарян гибко обошел стороной наиболее острые вопросы, вызванные докладом Коутса, и лишь констатировал, что «тот факт, что ситуация остается взрывоопасной, очевиден» и что проявлением напряженной ситуации является апрельская война 2016 года. По словам дипломата, армянские стороны всегда готовы к любому развитию событий. Что касается переговорного процесса, то Кочарян сослался на последнее выступление президента Азербайджана Ильхама Алиева, где он предъявил территориальные претензии на большую часть Армении.
Однако главные вопросы остались не освещенными. Например, каким образом вообще угрозой США может быть сам фактор Нагорно-Карабахской республики (НКР) или же военные действия вокруг НКР, даже — «масштабный военный конфликт между Арменией и Азербайджаном», если с этим тремя конфликтующими сторонами США не граничат, не имеют своих военных баз (официально) в этих странах и т.д. Ближайшая военная база США/НАТО, более или менее «имеющая отношение» к Закавказью, это база в турецком Инджирлике, что куда ближе к Средиземноморскому региону, чем к Закавказью и Кавказу в целом. Или еще вопрос — контекст заявлений по НКР у мистера Коутса таков, что, выходит, именно «приобретение Арменией нового российского оружия» становится последней каплей в «стакане американского терпения». Видимо, если бы Армения приобретала бы «нероссийское новое оружие», степень рисков и угроз для нацбезопасности США была бы более низкой?
Как не смотри, а открытое вмешательство в двусторонние отношения Армении и России, исполненное в намеках и полутонах. Учитывая статус США как полноправного участника международного посредничества в роли сопредседателя Минской группы (МГ) ОБСЕ, следует хотя бы уточнить — а США в рамках МГ ОБСЕ задавали, задают подобные вопросы представителям Армении и России, вовлеченным в переговоры под эгидой МГ ОБСЕ? С другой стороны, почему порой даже пиратские (как в случае с приобретением вооружений из Чехии) закупки оружия Азербайджаном в массированных объемах и количествах мистер Коутс решил скромно обозвать всего лишь «стабильной военной модернизацией Азербайджана»? Азербайджан закупает оружие у всех, в том числе и у России, но в докладе Коутса — об этом ни слова. Быть может, потому, что в вооружении и перевооружении Азербайджана участвует главный заказчик войн (по крайней мере, на Ближнем Востоке) — Израиль?
Наконец, не слишком понятно, что американская разведка имеет в виду под фразой «вовлечение России для поддержки своего регионального союзника». Высшие лица российской власти время от времени именуют Армению своим стратегическим союзником, а Азербайджан — стратегическим партнером. Так с чьей же стороны прочат американцы вовлеченность России? И вооружает Россия посредством военных поставок и Армению, и Азербайджан. Тут же к месту — всё тот же вопрос: каким именно образом вовлеченность РФ в конфликт угрожает нацинтересам США, если это происходит в зоне, вплотную прилегающей к российской части Кавказа, а не к мексикано-американской или канадо-американской границам, в зоне, которая на почтительном отдалении находится от зоны военной ответственности НАТО? Мы были уверены, причем как минимум с 1991 г., что и в США, и в целом на Западе прекрасно знают о вовлеченности, волей-неволей, современной России в ситуацию вокруг НКР и армяно-азербайджанских отношений. У всех ведь, как говорится — общая недавняя история, везде стояли советские войска из состава ЗакВО и так далее. Но по какой логике именно в 2018 г. угрозу безопасности США несет уже имеющаяся и какая-то будущая вовлеченность России — пока не просматривается. Да и МИД Армении, видимо, решил дипломатично отмолчаться.
Параллельно возникает и такой вопрос — даже события апреля 2016-го наглядно показали, что в ситуацию вокруг НКР, при отсутствии явных «следов», тем не менее активно вовлечен и соседний Иран. И Иран с его усилиями и шагами официально провозглашается в докладе Коутса «угрозой Америке», но — «региональной угрозой». Однако, видимо, мистер Коутс не рассматривает возможности, что «напряженность вокруг «спорного Нагорно-Карабахского региона» может превратиться в «масштабный военный конфликт между Арменией и Азербайджаном», который может вовлечь Иран — причем не «для поддержки своего регионального союзника», а во имя защиты собственной безопасности. То есть то, что и имело место в апреле 2016-го, когда военные ведомства Армении и Азербайджана были вынуждены давать объяснения своим иранским коллегам, к примеру, по вопросу — а кто обстреливал иранские территории в районе села Хода-Офарин? А не было ли вовлеченностью Ирана в дела Закавказья, когда в разгар боев в зоне конфликта иранские войска беспрепятственно вторглись в сегментах двух водохранилищ на Араксе — на территории Нахичевани и южней карабахского Гадрута, по сути, оккупировали эти территории и находились там столько, сколько приказало их командование? Отметим, что поскольку Аракс является пограничной рекой, то Иран как озабоченный безопасностью водопользования на пограничном водоеме имел все международные права вторгнуться в эти территории — именно ради обеспечения водопользования на своих приграничных территориях.
Тем не менее вероятность вовлечения Ирана в случае «масштабного военного конфликта между Арменией и Азербайджаном» разведсообщество США в качестве угрозы американской безопасности почему-то вообще не видят. Так что, задействование иранской военной машины в Закавказье вас реально не пугает? Ну и зря, вспомните о 1993 годе и вспомните, как иранцы быстро вернули Ираку оккупированный курдами Киркук, или как иранцы «преследовали бандформирование» уже достаточно глубоко на территории Пакистана в 2017 г.
Словом, доклад Коутса — докладом, а перевод на нормальный человеческий язык всё же требуется. И вот — именно в последние дни, правда, уже иное ведомство США дает нам «перевод». Сейчас в Баку находится и.о. специального посланника и координатора по международным энергетическим вопросам бюро энергетических ресурсов госдепартамента США Сью Саарнио. Она прибыла по случаю четвертого по счету заседания консультативного совета по так называемому проекту «Южный газовый коридор», который открылся именно 15 февраля. Во время переговоров с Ильхамом Алиевым госпожа Саарнио заявила, что президент США, госсекретарь и правительство США оказывают всяческую поддержку проекту «Южный газовый коридор». Эта бумажка — о «Южном газовом коридоре» (ЮГК) — замаячила примерно после того, как после долгих лет пререканий и «пророчеств» провалились предыдущие аналогичного рода проекты, предусматривавшие обход территорий России и Ирана при прокладке новых трубопроводных коммуникаций с постсоветского пространства на Запад — а именно Транскаспийский и Nabucco. Что к чему тут приурочено — доклад Коутса к 4-му заседанию консультативного совета ЮГК или наоборот, трудно определить. Но что эти события взаимосвязаны — сомнений особых нет, и вот почему.
Еще в апреле 2016-го было замечено, что в «апрельской войне» есть «газовый след». Буквально за сутки до развязывания Азербайджаном боевых действий Алиев был принят в Вашингтоне 31 марта госсекретарем США Джоном Керри. СМИ со ссылкой на официального представителя госдепартамента США Джона Кирби отмечали главные темы, которые Керри обсуждал с Алиевым. Обратим внимание — вопрос НКР упоминается лишь четвертым, но заметно, что его контекст «возник» лишь в связи с первыми тремя.
Керри заявил, что США рассматривают Азербайджан как «одного из лидеров в создании «Южного газового коридора», играющего важную роль в обеспечении «энергетической безопасности Европы». Затем он «выразил поддержку со стороны США усилиям Азербайджана по превращению в центр региональной торговли». Керри также выразил признательность «за вклад Азербайджана в миссию НАТО в Афганистане, за поддержку им миротворческих операций и за его важную роль в борьбе с терроризмом». А «при обсуждении вопросов демократии и прав человека Керри приветствовал позитивные шаги Азербайджана за последнее время и призвал к дальнейшему прогрессу».
Наконец, высказывания шефа госдепартамента о Нагорном Карабахе. На встрече также обсуждались «усилия по урегулированию конфликта в Нагорном Карабахе», сообщил Джон Кирби: «Госсекретарь Керри подтвердил поддержку Соединенными Штатами территориальной целостности Азербайджана и подчеркнул, что мы обеспокоены насилием на линии соприкосновения и на международной границе. Он подчеркнул нашу приверженность работе со сторонами над достижением всеобъемлющего урегулирования на основании принципов международного права, Устава ООН и Хельсинкского заключительного акта».
Вроде бы вполне нейтральные заявления, мало чем отличающиеся от аналогичных предыдущих. Но все это говорится 31 марта, а в ночь с 1 на 2 апреля Азербайджан переходит в наступление против Армии обороны НКР. И не замечать этой связи невозможно. Выходит, что Керри заявлением умиротворения подстегнул агрессию Баку, как и официальной поддержкой «территориальной целостности». Но сложность ситуации в том, что говоря об урегулировании, нельзя абстрагироваться от иных заявлений и происходящих дел, потому что мир с конца 1996 г., т. е. когда в Баку азербайджанские власти и Запад подписывали пресловутую «Сделку века» по нефти и газу, видел и видит, что проблема Нагорного Карабаха для некоторых мировых сил — это задача по реализации стратегических газопроводных проектов и, соответственно, контролю над территориями, на которых они планируются. А по «стечению обстоятельств» эти территории зажаты между стратегическими конкурентами США — т. е. Ираном и Россией.
Не поэтому ли госсекретарь Керри в 2016 г. вначале восторгался «лидерством» Азербайджана, по правде говоря, в американском проекте «Южный газовый коридор», и именно из этой темы вытекали все остальные, в том числе и проблема Нагорного Карабаха. Отследим одну цепочку событий, связанных с этим проектом. 29 февраля 2016 года в Баку состоялось второе заседание консультативного совета «Южного газового коридора». 1 марта 2016 г. Турция в лице министра энергетики и природных ресурсов Берата Албайрака заявила о поддержке американского проекта. А вот в день начала Азербайджаном агрессии, 2 апреля собирались акционеры проекта «Южного газового коридора» (ЮГК), и от их имени глава компании SOCAR (Госнефтекомпания Азербайджана, ГНКАР) Ровнаг Абдуллаев заявил, что они планируют до конца текущего года привлечь от международных финансовых институтов около $2 млрд. Что ведутся переговоры с Европейским банком реконструкции и развития, Азиатским банком развития и др. Средства будут привлечены сроком на 20 лет под очень низкие проценты. «Это позволит нам не вкладывать в реализацию данного проекта собственные средства», — подчеркнул глава SOCAR.
Вроде бы мало чем отличаются эти «мечтания» от прожектерства в связи с проектом Nabucco, успешно почившем в бозе. И посмотришь на состав акционеров ЮГК — американцев как будто бы нет, если не считать тесной взаимосвязанности корпорации «Бритиш петролеум» с американскими топливниками: SOCAR (20%), BP (LON:BP) (20%), индийская Snam (20%), бельгийская Fluxys (19%), испанская Enagas (16%) и швейцарская Axpo (5%). Долгий труд — выяснять, к примеру, что «потеряла» Axpo, в основном занимающаяся атомной энергетикой и гидроэлектростанциями, в газовом бизнесе. Но ведь и Nabucco объявлялся «сугубо европейским проектом», однако его главным лоббистом всегда выступали США. И в случае с проектом ЮГК ситуация такая же в точности — этот тот случай, когда, как говорится, самого актора нет, но «видны его уши».
Встает вопрос — в какой степени потенциальный газопровод ЮГК затрагивает территории НКР и пояса безопасности вокруг этой республики. И тут следует вспомнить: «Южный газовый коридор» — это проект расширения Южнокавказского газопровода (Баку — Тбилиси — Эрзурум), постройки в Турции газопровода TANAP (Трансанатолийский) и его продления по Европе — газопровода TAP (Трансадриатический). Планы американцев и их сателлитов в Европе известны: ЮГК должен обеспечить прямую связь между газовым рынком ЕС и второй очередью каспийского газоместорождения «Шах-Дениз». Предполагается, что основными поставщиками станут Азербайджан, Туркменистан и, возможно, Ирак. В будущем американцы хотели бы включить Иран и Египет, но в сентябре 2014 г., когда состоялась в Баку церемония закладки ЮГК, как писала американская пресса, «политическая ситуация в этих странах не позволяет включить их в проект». Ключевой транзитной страной будет Турция, другие транзитные маршруты пройдут через Черное море и Восточное Средиземноморье.
По крайней мере, американская болтология о ЮГК в 2016-м привела к агрессии Азербайджана. Сейчас, несмотря на иную администрацию в Белом доме, она повторяется. Да и усиливается докладом Коутса. Получается, что США еще раз дали «отмашку» Алиеву. Так что ж — в этот раз ждать агрессии до апреля, ведь президентские выборы в Азербайджане назначены на 11 апреля 2018 года? С позиций провала «газовых инициатив» США, Коутс прав — провал ЮГК это угроза интересам Америки, но война в Закавказье — угроза безопасности Карабаха и Армении, не говоря уже об Иране и России. И эти страны не смогут не вовлечься.
Сергей Шакарянц, ИА REGNUM