Год назад мы писали о том, что для прорывного решения проблемы возобновления транзита по территории Абхазии и Южной Осетии необходимо, чтобы экономическая составляющая перевесила политические риски для Тбилиси. В настоящее время экономическая целесообразность перевешивает эти риски, в связи с чем можно говорить о начале завершающего этапа этого сложного процесса, начатого в 2011 году.
В текущем году Россия и Грузия не намерены сбавлять достигнутый в 2017 году переговорный темп по так называемому «соглашению о транспортных коридорах». Последнее предполагает установление стабильных транспортных путей между двумя странами через Южную Осетию и Республику Абхазия. Первая в этом году встреча замминистра иностранных дел РФ Григория Карасина и спецпредставителя премьер-министра Грузии по вопросам отношений с РФ Зураба Абашидзе состоится уже в первых числах февраля.
Форсированные переговоры прошлого года ознаменовались подписанием Грузией 19 декабря 2017 года договора со швейцарской компанией SGS — оператором, призванным обеспечить контроль над прохождением грузов по этим коридорам. Это стало причиной того, что 21 декабря грузинскому премьеру Георгию Квирикашвили пришлось отражать натиск оппозиционных и проазербайджанских парламентариев. Если первые полагают, что реализацией данного соглашения Тбилиси фактически признает границы Абхазии и ЮО, то вторые лоббируют политику Азербайджана по максимальному блокированию транспортных коммуникаций Армении.
Как заявил ИА REGNUM глава крупнейшей экспедиторской компании Армении «Апавен» Гагик Агаджанян, реальные подвижки в деле реализации соглашения были очевидны уже в середине 2017 года.
«Еще в июне прошлого года я говорил, что стороны близки к согласованию деталей соглашения как никогда. Так оптимистично я высказался впервые, — отмечает собеседник. — Тем не менее, несмотря на все экономические выгоды, противники реализации соглашения есть и в Грузии. Они в первую очередь преследуют свои политические интересы».
Необходимо отметить, что «Соглашение между правительством Российской Федерации и правительством Грузии об основных принципах механизма таможенного администрирования и мониторинга торговли товарами» от 2011 года максимально освобождено от политических нюансов. Технически оно не содержит даже каких либо упоминаний об Абхазии и ЮО, а география представлена лишь координатами. То есть речь идет не о каком-либо юридическом признании статус-кво по отколовшимся республикам. Речь в целом о политическом значении документа, действие которого может быть использовано при возможных политических или юридических оформлениях в будущем.
Проазербайджанские парламентарии (в том числе и азербайджанской национальности) парламента Грузии лоббируют политику Баку по максимальной транспортной изоляции Армении. Полагаю, Баку явно преувеличивает экономическое значение подобной «блокады» Армении, поскольку с трудностями и несколько дороже армянская сторона уже не первый десяток лет пользуется «Верхним Ларсом» и морским путем. Да, трафик по территориям Абхазии и ЮО упростит движение торговых грузов между Арменией и Россией, от чего выиграют транспортники и определенный круг мелких и средних производителей. Но экономического прорыва для Армении эта перспектива не сулит, основные экономические проблемы находятся в самом Ереване и географически ограничены правительственными кварталами.
От возможного возобновления транспортного движения по Абхазии и ЮО необходимо выделить два негативных фактора для Баку. Во-первых, Баку получит реальную альтернативу автотрассе Баку — Дербент (Дагестан) — единственной стабильно действующей автомагистрали, связывающей Закавказье с Россией. Но это никак не касается Армении. Во-вторых, что касается Еревана, то в пропаганде Баку якобы о скором удушении Армении транспортной блокадой может появиться брешь. А учитывая масштабные объемы антиармянской пропаганды — одного из столпов (если не основного) в деле сохранения власти бакинским режимом, — брешь в ней будет выглядеть вполне себе дырой.
Однако здесь необходимо учитывать, что экономический вес от возобновления работы коммуникаций Абхазии и ЮО для Грузии растет параллельно росту российско-грузинского товарооборота. Последний растет двузначными темпами, даже несмотря на ограничения по части таможенных границ Евразийского экономического союза с Грузией.
Так, в январе-сентябре 2017 года торговый оборот Грузии с Россией увеличился по сравнению с аналогичным периодом 2016 года почти на треть — до $806 млн. Экспорт из Грузии в РФ вырос в 2,1 раза — до $274 млн, что составило 14,1% общего объема экспорта, в результате чего Россия заняла 1-е место среди стран назначения грузинской продукции. Импорт российских товаров в Грузию увеличился на 10,6% — до $532,6 млн, составив 9,5% всего импорта Грузии.
Сопоставимый рост товарооборота фиксируется также между Арменией и Россией. Грузинским транзитом пользуются и транспортники Турции. Тем самым растет нагрузка на «Верхний Ларс», и без того работающий в зимний сезон через неделю. Тбилиси понимает, что этих условиях он не только упускает прямую выгоду от транзита (в виде турецкого трафика, в настоящем использующего морской путь, и нереализованного армянского, или в случае скоропортящихся и дорогих грузов осуществляемого авиаперевозками), но и в некоторой степени блокирует выход на российский рынок собственных товаров.
В настоящее время, учитывая все политические и экономические факторы реализации соглашения, Тбилиси, очевидно, узрел для себя в этом больше плюсов, чем минусов. И подписал договор с швейцарской SGS. Грузии, естественно, не интересна позиция Баку в этом вопросе в той части, которая напрямую не касается ее интересов. Как не интересна Азербайджану и позиция Грузии в таких вопросах, как похищение бакинскими спецслужбами людей из Тбилиси (похищение журналиста Афгана Мухтарлы в мае 2017 года).
Еще пару месяцев назад нельзя было исключить вероятность того, что в этом вопросе Тбилиси был подвержен давлению и со стороны внерегиональных Евросоюза и США, заинтересованных в развитии транспортных коммуникаций Кавказа по оси «запад-восток» в ущерб оси «север-юг». После подписания Грузией договора с SGS эту вероятность, пожалуй, можно исключить.
Ближайшие российско-грузинское встречи должны привести к окончательному согласованию технических нюансов соглашения. По этому поводу в интервью газете «Коммерсант» Григорий Карасин отметил:
«Мы постараемся поскорее закончить внутригосударственные процедуры, чтобы в ближайшие месяцы подписать необходимые документы. После этого соглашение заработает».
На эту тему в Давосе высказался и премьер-министр Грузии Георгий Квирикашвили:
«Оккупация двух наших исторических территорий является большой проблемой, решать которую нам приходится конструктивным, но в то же время принципиальным подходом, то есть с учетом последовательной политики европейской и евроатлантической интеграции Грузии. Эта политика основана на определенных ценностях. Мы и сегодня должны искать сферы соприкосновения с Россией, которые в дальнейшем могут стать исходной точкой для начала позитивных дискуссий о политическом урегулировании конфликта».
«Конструктивный и принципиальный» подход грузинских властей очевиден. С большей долей вероятности можно говорить, что в текущем году соглашение, несмотря на очевидное противодействие ему определенных кругов в Грузии и официального Баку, будет реализовано.
Рубен Грдзелян, ИА REGNUM