Попытку военного переворота в Турции, имевшую место 15-16 июля 2016 г., удалось подавить быстро и без особых потерь для правящего режима. Это объясняется, что, во-первых, значительным ослаблением армии в годы правления Эрдогана — предусмотрительный президент провел беспрецедентные «чистки», в результате которых армию покинул практически каждый восьмой военнослужащий (и речь идет, разумеется, не о солдатах — срочниках, а о генералах, старших и средних офицерах), а во-вторых — наличием у Эрдогана массовой поддержки среди религиозно и консервативно настроенных слоев населения.
Именно к народу Турции обратился Эрдоган с призывом выйти на улицы — и на улицы, разумеется, люди вышли. Правда, не все, а радикально настроенные сторонники религиозно-фундаменталистских организаций. В свою очередь, военные поддержкой народа не заручились. И объясняется это весьма просто — те цели, которые ставили перед собой заговорщики, расходятся с интересами наиболее негативно настроенной к политике Эрдогана части турецкого общества — курдского национального движения, алевитов, левых радикалов. Эрдоган действительно пользуется большой поддержкой со стороны турецкого населения, тем более, что за годы его правления успело вырасти новое поколение молодых турок, которое уже воспитано на отходе от светских ценностей созданного Мустафой Кемалем Ататюрком государства и в большей степени симпатизирует религиозно-фундаменталистским взглядам.
Эрдоган никогда не скрывал своей принадлежности к религиозно-консервативным кругам и, собственно, смог прийти к власти именно вследствие разочарования значительной части турецкого населения в политике светского государства. Этому способствовали и объективные обстоятельства — например, глобализация, дальнейшая экспансия западной массовой культуры в турецкое общество, что не могло восприниматься позитивно его консервативной частью. Кроме того, важную роль сыграла социальная составляющая религиозно-фундаменталистских организаций — не секрет, что они активно работают именно с базовыми слоями турецкого общества, организовывая реальную помощь нуждающимся. Наконец, патриотическая риторика Эрдогана тоже имела большое значение, как и надежды объединить различные этнические группы, составляющие турецкий народ, единой религиозной идентичностью — ведь религия не знает «ни турка, ни курда, ни черкеса», если перефразировать известное высказывание. Сам Эрдоган тоже надеялся решить и курдский вопрос именно за счет утверждения общих для турок и курдов-суннитов религиозных ценностей.
«Арабская весна» и, особенно, война в Сирии окончательно расставили все точки над «и» и продемонстрировали всему миру направленность Эрдогана на сотрудничество с религиозно-фундаменталистскими силами Ближнего Востока и Северной Африки. Эта политика турецкого президента вызвала негодование на Западе, прежде всего в Евросоюзе, который еще не так давно весьма благосклонно относился к Турции как к светской стране. стали все чаще раздаваться упреки, а затем и прямые обвинения в адрес Эрдогана — что он сотрудничает с «Исламским государством» (запрещенная в России организация), с рядом других террористических и экстремистских группировок в Сирии и Ираке, что он проводит политику дискриминации курдского населения и других национальных меньшинств страны. Демонстрацией изменившегося отношения к Эрдогану стало признание геноцида армян в Османской империи — сначала французскими, а затем и германскими парламентариями. Но Эрдоган и не рассчитывает на поддержку Евросоюза — он давно определился и с собственными политическими целями и потребностями, и с кругом ближайших союзников.
Когда в турецких городах происходило подавление выступлений военных, на улицы вышли именно радикальные фундаменталисты. Крепкие мужчины, большинство с бородами, — именно они били задержанных военных, устраивали им «публичную порку», при молчаливом попустительстве властей, которые, как казалось, должны были пресечь неправомерные действия. Эрдоган заговорил и о возрождении в Турции смертной казни. В определенной степени неудавшийся путч военных помог ему в дальнейшем укреплении собственной власти, лишний раз подтвердил имидж сильного и авторитарного лидера, который готов бескомпромиссно расправляться со своими врагами.
В России события вокруг переворота в Турции вызвали неоднозначную реакцию. Некоторые приветствовали заговорщиков, рассчитывая на свержение одиозного Эрдогана, другие, напротив, обвинили в происходящем американские спецслужбы и заявили, что заговорщики для России не лучше, а хуже Эрдогана — хотя бы потому, что могли начать выстраивать открыто проамериканскую политику. Мол, Эрдоган в последнее время опять повернулся лицом к России, а среди задержанных путчистов были и офицеры военно-воздушных сил, принимавшие непосредственное участие в атаке на российский самолет Су-24. Может это и так, но следует учитывать главный нюанс. Реджеп Эрдоган и его сторонники и сочувствующие принадлежат к вполне четкой мировоззренческой парадигме — это религиозный фундаментализм + неоосманизм. Близкие в идеологическом отношении силы ведут войну в Сирии против войск Башара Асада, поддерживаемых российской авиацией, и против курдского национального движения. Не важно, участвуют ли непосредственно турецкие военные в этой войне или нет, важно, что идеология Эрдогана и сирийской антиправительственной оппозиции религиозно-фундаменталистского толка практически тождественна, с той лишь оговоркой, что последние куда более радикальны, а Эрдоган стеснен своим статусом президента Турции, в которой проживают не только мусульмане-сунниты, но и алевиты, шииты, христиане. Конечно, Эрдоган весьма негативно относится к национальным меньшинствам и даже не скрывает это отношение (к примеру, он назвал в ходе предвыборной гонки Демократическую партию народов «партией армян», хотя эта характеристика полностью лишена какого-либо негативного смысла вне армянофобской системы координат турецкого национализма), но все же он вынужден считаться с мнением мирового сообщества. По крайней мере, был вынужден — как будут обстоять дела после подавления недавней попытки переворота, пока неизвестно.
В стратегические интересы религиозно-фундаменталистских организаций, укоренившихся в Турции и пользующихся поддержкой или попустительством турецкого руководства, всегда входило распространение своего влияния на постсоветское пространство. Речь идет о республиках Центральной Азии, Азербайджане, а также о территориях, входящих в состав Российской Федерации — о республиках Северного Кавказа, Поволжья, некоторых регионах Юга России, включая Краснодарский и Ставропольский края, Ростовскую область, Астраханскую область, а с недавнего времени — и Крым. Здесь еще на рубеже 1980-х — 1990-х гг. развернули активную проповедническую и пропагандистскую деятельность радикальные фундаменталистские организации, спонсируемые Саудовской Аравией, Катаром и Турцией.
Для Турции как для государства, претендующего на роль региональной державы, сотрудничество с религиозно-фундаменталистскими организациями несет за собой многочисленные выгоды и преимущества. Прежде всего, оно дает возможность формировать подконтрольные турецким спецслужбам сети и ячейки во всех регионах, представляющих для Турции стратегический интерес — а это и Ближний Восток, и Центральная Азия, и Кавказ, и Крым, и Поволжье, и даже Урал и Сибирь. На одном пантюркизме далеко не уедешь, а идеология религиозного фундаментализма позволяет использовать в интересах Турции даже не тюркоязычные народы. Поэтому многие аналитики говорят о перспективах сотрудничества Эрдогана с религиозными фундаменталистами. К примеру, политолог и востоковед Фахреддин Аббасзода в интервью «Независимой газете» подчеркнул, что Эрдоган, скорее всего, продолжит делать главную ставку на радикальные силы.
Однако, далеко не все радикально-фундаменталистские организации готовы к сотрудничеству с Эрдоганом, и далеко не со всеми из них, в свою очередь, намеревается сотрудничать и сам турецкий президент. Оперативное подавление попытки военного переворота в Турции одной из первых приветствовала организация «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» (ХТИ, в Российской Федерации данная организация запрещена по решению суда). Напомним, что это — одна из старейших фундаменталистских организаций мира, действующая не только на Ближнем Востоке, но и в Турции, Пакистане, Юго-Восточной Азии, Средней Азии и Закавказье. Она была создана в 1953 году шариатским судьей из Иерусалима Такиуддином ан-Набхани. 14 февраля 2003 г. решением Верховного Суда РФ «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» была признана террористической организацией и запрещена на территории Российской Федерации. Тем не менее, на Украине ХТИ продолжала свою деятельность практически легально — в том числе и в Крыму, где оказывала большое влияние на радикально настроенную крымско-татарскую молодежь. После воссоединения Крыма с Россией, деятельность ХТИ попала в спектр внимания российских спецслужб. Органами госбезопасности и полицией был проведен ряд операций против ячеек, действовавших в Ялте и Алуште, прошел ряд судебных процессов в отношении участников организации.
Как известно, главной политической целью ХТИ является строительство Халифата. Именно эту цель, в свою очередь, и поддерживает Реджеп Эрдоган, не лишенный амбициозных планов войти в историю как восстановитель Османской империи (сиречь Нового Халифата). В то же время, ни ХТИ, ни Эрдоган не приветствуют деятельность ИГ (запрещено в России), которое также придерживается идеи строительства Халифата. В этом позиции ХТИ и турецкого президента смыкаются. Следующий важный момент, по которому позиции Эрдогана и вышеназванной организации близки — отношение к Фетхуллаху Гюлену и его движению «Хизмет». И ХТИ, и Эрдоган являются убежденными противниками Гюлена и гюленизма — не только по причине того, что Гюлен и созданное им движение являются важными конкурентами и соперниками в борьбе за влияние на умы жителей мусульманских стран и регионов, но и из-за того, что взгляды Гюлена, проповедующего демократию и веротерпимость, идут вразрез с более радикальными и ортодоксальными воззрениями и турецкого президента, и религиозных фундаменталистов. Поэтому нет ничего странного в том, что в противоборстве Эрдогана со сторонниками Гюлена, радикальные фундаменталисты оказались на стороне турецкого президента и по первому призыву главы государства вышли на улицы — чтобы противостоять попытке военного переворота.
Самый главный вопрос — получится ли у Реджепа Эрдогана и его сторонников — религиозно-консервативных и фундаменталистских сил Турции — продолжить курс по дальнейшему отказу от светских ценностей и моделей управления. По неудавшейся попытке переворота и массовым чисткам в турецких вооруженных силах мы видим, что Эрдогану практически удалось нивелировать сопротивление турецкой военной элиты. Часть военной верхушки пока находится на стороне Эрдогана, будучи интегрированной в его финансовые и политические схемы, большинство неугодных военных давно арестовано или, в лучшем случае, уволено в отставку.
Полиция и спецслужбы страны, судебная система, прокуратура — везде Эрдоган проводит жесткие репрессии против кемалистов и утверждает своих сторонников, прежде всего из религиозно-консервативной среды. Но надо учитывать, что большинство населения в целых районах Турции фактически не признает власть Эрдогана. Прежде всего, речь идет о Турецком Курдистане, где курдское национальное движение уже ведет настоящую гражданскую войну против правительственных сил. Поэтому перед современной Турцией сегодня, строго говоря, есть два пути развития — или дальнейшая консервация существующей системы и политических отношений, которая приведет страну к тоталитарной диктатуре и гражданской войне, возможно — к распаду, или кардинальное изменение самой модели организации турецкого государства. Но на ту модель, которую предлагают турецкие левые, включая Демократическую партию народов, а именно — предоставление автономии курдам и другим национальным меньшинствам страны, прекращение дискриминации национальных и культурных меньшинств, — Эрдоган никогда не пойдет. Соответственно, перед Турцией стоит весьма нерадостная перспектива.
Безусловно, после подавления попытки переворота, Эрдоган будет и дальше укреплять свой режим, подавлять гражданские свободы и оппозицию, в том числе и путем массовых репрессий, включая внесудебные расправы над неугодными лицами. Однако, значительная часть турецкого населения с таким положением не согласится. Будут вспыхивать массовые волнения в крупных городах, разрастаться партизанская война в Юго-Восточной Турции, а затем, что вполне вероятно, и в других регионах страны. Эрдоган прекрасно понимает, что если курдским бойцам в Сирийском Курдистане удастся покончить с угрозой со стороны религиозно-экстремистских организаций, и превратить Рожаву в сильный форпост курдского национального движения, то затем они неизбежно активизируют свою деятельность и на территории Турецкого Курдистана.
Кстати, в самом Турецком Курдистане на президентских выборах более 80% проголосовали за Селахаттина Демирташа — кандидата левой Демократической партии народов. То есть, именно он, а не Эрдоган, по справедливости, и является подлинным «народным» президентом этого региона. Чем больше Эрдоган будет «закручивать гайки» и преследовать оппозицию, тем более упорным будет становиться ее сопротивление, а если учитывать, что в отдельных регионах страны оппозиция пользуется фактически полной поддержкой населения, то подавить ее выступления будет очень и очень сложно. Рано или поздно Анкара может просто потерять контроль над очень внушительными территориями. В любом случае, в той ситуации, в которой сейчас оказалась Турция, есть непосредственная вина политики Эрдогана, который так и не сумел привести страну к политической стабильности, более того — поставил ее на порог полномасштабной гражданской войны.
Илья Полонский, https://topwar.ru/