Карабахскому движению исполнилось 25 лет... Мы обратились к активным участникам Движения с просьбой вспомнить события того времени, оценить пройденный путь и представить свое видение дальнейшей политики Армении в карабахском вопросе.
Ашот МАНУЧАРЯН, член комитета "Карабах": "Для движения вперед нужно вернуться к истокам"
- Начало Карабахскому движению положили собрания в Доме писателей, хотя речь там шла о вопросах экологии, культуры, языка и т.д. Но именно тогда произошло объединение людей – интеллектуальное и идейное. В нас проснулась гражданственность.
ТАК ЧТО КОГДА ИГОРЬ МУРАДЯН И ЕГО ТОВАРИЩИ СОЧЛИ, ЧТО НАСТАЛО ВРЕМЯ массовой поддержки того процесса, который начался в Карабахе – сначала в Гадруте, потом в Степанакерте, - база в тот момент уже была. Тогда в Карабахе шел сбор подписей с требованием областному Совету НКАО принять решение о выходе из состава Азербайджана и воссоединении с Арменией. В поддержку этих действий здесь началось Движение. И то, что Движение сразу переросло в массовое, народное, объясняется именно наличием этой базы, наличием такого формата объединения интеллигенции, который, собственно, и сыграл роль детонатора. Здесь была группа представителей и старшего поколения – Баграт Улубабян, Зорий Балаян, Ленсер Агаловян, Сильва Капутикян, Рафаел Казарян и молодежи – Игорь Мурадян и его соратники.
Конечно, Карабах был для многих важной проблемой, люди занимались этими вопросами достаточно долго. Но, пожалуй, самым существенным фактором возникновения Движения стало то обстоятельство, что с самого начала оно затронуло глубинные основы народной души: люди вышли на площадь не только для требования чего-то, какого-то протеста, но и в состоянии невиданного единения. Огромное душевное тепло разливалось по всей площади... И в неповторимости этой атмосферы - специфика Карабахского движения.
Порядка недели шли митинги, люди были в состоянии эйфории, народ полностью включился в процесс. Видимо, каждый народ находится в постоянном поиске каких-то фундаментальных основ своего бытия, того состояния гармонии, которое присуще именно этой нации. Мы этого состояния достигли моментально. Это совершенно необыкновенное ощущение, оно гораздо выше любого текущего вопроса. Карабах, как бы важен ни был этот вопрос, всего лишь сыграл роль такого "включающего устройства". Народ, конечно, занимался в первую очередь Карабахом, но происходящее в глобальном смысле было обретением самих себя – каждым членом общества, каждым человеком в отдельности - обретение себя как единого народа. Такое необычное состояние нашло отклик сразу в самых разных точках мира, причем откликались зачастую из противоположных лагерей, нередко вступая в противоречие с интересами того лагеря, который представляли.
В ДАЛЬНЕЙШЕМ ДВИЖЕНИЕ ПОЛУЧИЛО РАЗВИТИЕ, расширив проблематику на все сферы жизни – экологию, право, историю, язык и т.д. И важнейшим на последнем этапе собственно Движения (до победы на выборах и прихода к власти) стало построение новой системы управления делами. В нашем случае было абсолютное "народное творчество", приведшее к тому, что народ управлял делами страны. Власть представляла из себя административный аппарат, инструмент исполнения народных решений. Это то, что было у нас в прошлом, но это то, что ожидает и нас, и, полагаю, человечество в будущем.
Мы с вами обладаем колоссальным богатством – мы знаем, что такое состояние возможно, в то время как другие находятся в сомнениях - можно ли этого достичь. Они на своем опыте пока этого не пережили. Мы же прошли через это, и очень важно для нас не дать сломать, забросать словесами однажды достигнутое в погоне за собственными интересами. Уверен, что этот потенциал не исчерпан, он есть.
…Вначале было время становления Движения, укрепления его. А потом настало время сдачи идеалов Движения, точнее, их утраты. Отступление началось с неправильного решения - политического и в то же время общенародного. Мы подумали, что достигнутое нами - это нечто само собой разумеющееся, а вот есть еще прогрессивное человечество, которое придумало все то, что должно быть у правильного государства и общества – демократия, права человека, свобода слова, парламент и масса других полезных и не очень вещей. Нам казалось, что надо стремиться к этому формату. И мы, пребывая в гораздо возвышенном состоянии и принимая это как данность, переключились на построение этого "другого", характерного для гораздо более низкого состояния человеческой души, заодно уничтожая все то, что было истинным, настоящим. Облеченная в красивые слова "права человека", "свобода", "народовластие" и т.д. реальность, приводившая к роботизации человека, его резкой деградации, проявлялась постепенно и потому не была очевидной сразу. Когда же эта реальность стала заметной и недопустимой, было уже поздно.
Впрочем, этот процесс тоже имеет свою логику. Мы опустились донельзя, увидели, что это путь в никуда. Думаю, что это новое начало Движения, которое будет ориентировано на продолжение того, что мы имели 25 лет назад.
ЧТО КАСАЕТСЯ ДАЛЬНЕЙШЕЙ ПОЛИТИКИ АРМЕНИИ В КАРАБАХСКОМ ВОПРОСЕ, то, на мой взгляд, эта политика Армении давно закончилась. С 1988-го по 1990-й у нас был свой собственный подход во всех вопросах, тогда мы, быть может, ничего не умели как профессионалы, но знали все как люди, которые постигли сущность жизни. Мы могли приниматься за любую проблему и находить ее решение. В частности, по Карабаху у нас была задача такая: то, что мы называем карабахским вопросом, для нас превратилось в вопрос переустройства региона, в частности Западного Прикаспия, где жили загнанные в рамки одного государства разные народы. Мы поставили перед собой задачу предоставить им самостоятельный выбор формы государственного устройства. Это была реальная политика, которая по 1993-94 гг. осуществлялась Арменией. Мы начали формировать регион: мы решали вопрос не только Карабаха, но и лезгин, талышей и т.д. Какую форму все это приняло бы - другой вопрос, но в том, что эти народы должны жить свободно и самостоятельно развиваться, не было никаких сомнений и препятствий.
Однако препятствия возникли в дальнейшем – когда мы сочли, что большие дяди за нас все решат. "Дяди" придумали Минский процесс. Когда мы подчинились этой логике, когда приняли их правила игры, на этом вся политика и закончилась. Сейчас у нас есть лишь реакция на так называемую политику других, которая заключается в упрощении системы мирового грабежа.
Тем не менее, думаю, политика в карабахском вопросе наконец-то появится. Время полного идиотизма в нашей политике (а суть идиотизма в том, что мы думаем, что они, эти великие, могут реально сделать что-то хорошее) закончилось. Нужен возврат к истокам Карабахского движения - возврат для движения вперед.
Алексан АКОПЯН, член комитета "Карабах", бывший глава администрации Кашатагского района НКР: "Мы-то знаем, что народ может встать и победить мощного врага"
- Успех в освобождении Карабаха в значительной степени объясняется готовностью к этому общественности Армении: народ принял самостоятельное решение, несмотря на сопротивление тогдашнего руководства Еревана, Москвы, несмотря на внешние силы. Секрет победы Карабахского движения кроется в его всенародности и организованности. И в этом контексте существенную роль комитета "Карабах" в 1988-90 гг. трудно переоценить.
ВСЕ ЕГО 11 ЧЛЕНОВ ОКАЗАЛИСЬ ХОРОШИМИ ОРГАНИЗАТОРАМИ. Была создана отличная руководящая система, основанная на демократии и принципе равенства. Вместе с тем главным залогом успеха стала готовность армянского народа принимать самостоятельные и верные решения. Причем не имея еще собственной государственности.
Потом многое изменилось – в Армении, в какой-то степени в карабахском вопросе. 12 мая 1994 года я считаю победным днем, хотя и был подписан договор о прекращении огня. Вероятно, мы еще долго будем следовать Бишкекскому договору, так что это действительно исторический день. Правда, дух войны еще пару лет сохранялся, люди не верили до конца, что война закончилась, но в конце концов удалось преодолеть и этот психологический барьер.
Многие стали рассматривать Карабахское движение с точки зрения последовавших после этого событий и все негативное, что произошло потом, связывать с Движением. Это абсолютно неверный подход - и исторически, и методологически. Это неправильно для формирования нашего собственного подхода к жизни и дальнейших шагов. Хорошее надо называть хорошим независимо от того, что со временем это хорошее или его компоненты изменились к худшему. Нужно всегда видеть идеал. В случае Карабахского движения – это 1988-1990 гг. Нужно ценить это хорошее, знать, любить, передавать. А не разрушать, как это делается уже двумя поколениями "чернопиарщиков".
Опыт Движения уже есть, по крайней мере у нашего поколения. Поколение наших детей представляет его только на основе прочитанного, услышанного. Но мы-то знаем, что это возможно, что народ может встать и победить мощного врага. Это способствует единению. Конечно, в противовес работают многие факторы. Тяжелый процесс изменений общественно-экономической системы, само осуществление которого и способы осуществления вызвали справедливое недовольство людей.
ОДНАКО В КАРАБАХСКОЙ ВОЙНЕ МЫ ОДЕРЖАЛИ ПОЛНОЦЕННУЮ ПОБЕДУ. Ценить эту победу означает и впредь быть готовым к единению, к новым историческим достижениям. Не ценить - значит не быть готовым к этому, избегать, убегать из страны, как это делает часть населения. Конечно, власть должна была способствовать сохранению этого духа. Но, к сожалению, уже очень долгое время наши власти и государственная система в целом этому не способствуют. Тем не менее в армянине есть стремление к идеалу, в том числе в общественной жизни. Не устаю повторять: нужно остерегаться черного пиара, злобы в отношении Карабахского движения. Это вредно и опасно для нашего народа, и этого нельзя допустить.
Аревик ЧИЛИНГАРЯН, "Голос Армении"