В Армении в свое время пытались подделывать грузинский лимонад, в Грузии – армянский кофе. Казалось бы, паритет соблюден, поводов для недовольства нет. Но недовольство армянским кофе в Грузии снова набежало, как пена через край кофейника... В 2009 году после аналогичных заявлений через край уже убежало $10 млн. армянского кофейного экспорта, снизившегося втрое. Государству их удержать – а значит, и заработать – тоже не удалось. В интервью Новости Армении – NEWS.am исполнительный директор армянской «Raffael Contini Trading Co» (бренд Rio Grande) Раффи Мхджян сравнивает двухнедельное недовольство грузинских бизнесменов с акцией 2009 года, в которой, по его словам, участвовали и армянские олигархи…
- На грузинском рынке вы уже достаточно давно...
- Наш бренд был создан в 2002 году, на днях отметим десятилетие. В короткие сроки нам удалось наладить экспорт в Грузию. Помню, в первые же месяц-полтора, когда производили мы примерно 600 блоков в день, импортеры один за другим стали заказывать мне каждый по 200 - 300. Так мы нарастили объемы и в короткое время утвердились и дома, и на грузинском рынке, имея лишь красивую упаковку и кофе, за качество которого не стыдились. В результате в месяц мы экспортировали примерно по 120 - 130 тонн. Ситуация сложилась экономически достаточно нерациональная. Получая кофе в зернах через Поти, мы обжаривали его, мололи и отправляли обратно в Грузию. Тогда же там начались подделки нашей продукции. Открывались точки по приему наших пустых пластиковых банок, в которые потом заполнялось что угодно. Это тоже о чем-то говорит: в мире подделывают «Нестле», «Нескафе», но чтобы подделывали армянскую марку, чтобы товар лучше шел, этого я не ждал.
Так мы дошли до января 2009 года. 6 января телеканал «Рустави-2» выпустил трехминутный сюжет о том, что «Рио-Гранде» ядовит, и люди от него отравляются. 15 января я собрал ответную пресс-конференцию с участием всех важнейших СМИ Грузии. Там я сказал, что каждая наша экспортная партия, поступающая в Грузию, получает сертификат грузинского сертифицирующего органа.
И какой ход использовали в эфире «Рустави-2»! В кофе, как и во всяком растении, есть десятки химических элементов: тут и мышьяк, и свинец, но в допустимых пределах. В эфире назвали только металлы, забыв назвать концентрацию. Сказали только, что в кофе все это есть. Самое неприятное – то, что совершилось все это по заказу одного крупного армянского предпринимателя, который захотел открыть в Грузии производство кофе.
Этой передачей он подкосил не только мой, но и весь армянский экспорт кофе в Грузию. Более того, он уничтожил и доверие грузинских потребителей к расфасованному кофе. В одночасье они переориентировались на нерасфасованный в зернах, с помолом на месте покупки.
- Но в Грузии есть и свой молотый кофе.
- Еще до коллапса я увидел и попробовал на рынке одну из местных марок (название опускаем – ред.). Если сами не могут производить вкусный и доступный кофе, пусть не перекладывают вину на армянских производителей.
- А Вам после этого экспортировать удавалось?
После этого для Грузии мы провели ребрендинг: «Рио Гранде» изменился на «Рио Верде», но цветовую гамму этикетки мы сохранили. Правда, объемы экспорта несравненно упали. Если раньше мы экспортировали в месяц по 120 - 130 тонн, то теперь мы столько экспортируем за год: в 2011 году наш общий экспорт составил 87 тонн. За это время продажа кофе в зернах на грузинском рынке стала расти. А там стал пробуждаться и грузинский рынок производства кофе.
- А Вы не пробовали сами экспортировать кофе в зернах?
- Обжаривание зерен оставляет лишь 20% производственного процесса. Из-за этого завозить сырье в Армению и обратно было бы невыгодно. Поэтому армянские производители открыли компании в Грузии и стали обжаривать кофе на месте. И сейчас там действует три армянских производства – в Батуми, Гори и Тбилиси. Грузинский рынок кофе в зернах они вывели на промышленные масштабы: кофе там сегодня только в таком виде и покупают.
- А от молотого кофе в Грузии окончательно отвернулись?
- Какие-то попытки предпринимались. Мой грузинский партнер, в свое время работавший со мной, Эмзар Баладзе, зарегистрировал бренд «Рио Гранде» в Грузии под своим именем. Три года судебного разбирательства в Грузии нам ничего не дали. И маленькими шагами, по тонне – две в месяц, он стал производить кофе. Но опорочив армянский кофе, в Грузии не смогли убедить своих потребителей, что у них кофе производится хороший. Полностью наш экспорт, конечно, не замер: в эти дни мы оправляем в Грузию первую в этом году 14,5-тонную фуру.
- А государство попыталось в свое время разобраться в ситуации вместе с вами и грузинскими партнерами?
- Осенью прошлого года на продовольственной выставке к моему стенду подошел господин президент. Я рассказал ему о судебных перипетиях, с которыми мне пришлось столкнуться в Грузии. Он отошел на шаг к своим сопровождающим и сказал: «А говорите, Грузия – хорошая страна». Я ответил: «Господин президент, я не хвалю ни Грузию, ни Армению, и их не сравниваю. Грузия хорошая страна постольку, поскольку имеет такие организованные налоговые и таможенные системы, настолько очищенные от коррупции, что люди хотят уезжать туда. Но есть вопросы, до которых и Грузии нужно дорасти. Если там что-то улучшилось, еще не значит, что в стране окрепло государство».
Как бизнесмен, вижу вопрос вот в чем. Мы должны, наконец, перестать бояться реальности. Наши государственные мужи должны иметь смелость сказать: «Это у нас неправильно, и мы постараемся исправить». Иллюстрация: мой грузинский партнер, который десять лет импортировал от меня кофе, практически ни разу не подвергался проверкам. Меня проверяли десятки раз. Слава Богу, не могу не признать, что проверки государство сделало гораздо более системными. Самые крупные – годовые налоговые. Но мне кажется, и идею налогов у нас в стране понимают неправильно. Их считают не строительным материалом для государства, а причиной откупиться – с одной стороны, и поводом наполнить карман – с другой. Когда и бизнесмен, и налоговый инспектор думают иначе – встреча получается приятной для обоих.
- Поговорим о внутреннем рынке: как здесь формируется цена на кофе – по лондонской Liffe или чикагской CME?
- Весь мир делится на две зоны: цена на робусту формируется по Liffe, на арабику – по ICE. В Армении часто – ни по той, ни по другой, а по контрольным ценам, выведенным неизвестно каким образом. Будь цена на кофе один или пять долларов, в последние несколько лет контрольная цена на кофе на армянской таможне составляет 2,9 доллара за килограмм, с которых и взимаются налоги.
- Легко ли обосновать цену по счету-фактуре через 87-ую статью?
- Сделать это возможно. Но при этом нужно иметь объемистую папку с документами от поставщика – которую вы получите, если ваш поставщик хороший. В противном случае рассчитывать на это труднее. Это может быть связано с дополнительными расходами, которые не каждому импортеру могут оказаться по карману. Были случаи – не с кофе, а с другими товарами, когда 87-ую статью мы с боем, но отстаивали.
- А через какой промежуток времени ценовые изменения на биржах сказываются на себестоимости в Армении?
- Есть два разных случая. Например, в Армении есть крупный импортер, араб из Ливана, у которого покупает зерна большинство местных производителей. У него разницу можно почувствовать очень быстро, поскольку завозит он по 15 – 20 контейнеров, и расходятся они сразу. А у меня, например, несколько контейнеров могут задержаться на складе на полгода, пока я их не переработаю и не реализую.
- Раньше в Армении не было стандартов на кофе. Появились ли они теперь?
- Когда в 2002 году мы стали входить на армянский рынок кофе, я серьезно заинтересовался этой темой. В отличие от очень многих товаров, ГОСТа на кофе в Армении нет. Не было его и в Советском Союзе, где полноценной переработки кофе не существовало, хотя кофе завозился очень высокого качества. Нет ГОСТа и сейчас, как и в ряде других постсоветских республик, и стандарты кофе регулируются ТУ – техническими условиями. Каждый производитель может сам решать, какими процедурами производить свой кофе. Недавно мы пытались повысить срок годности готовой продукции с 9 до 12 месяцев.
- И помогли вам в этом ТУ?
- Дело в другом. Мы увидели, что некоторые из производителей написали, что в их кофе присутствует горох. Тогда уж, друг мой, будь добр упомянуть об этом и на упаковке! И не смеяться в лицо своим покупателям! Скажу больше. На рынке вы почти не найдете кофе с нормальным весом. Недовес доходит до 20%, и никто – ни налоговые органы, ни органы стандартизации, не обращают на это внимание. Есть у них служба, раз в год проверяет весы в точках торговли. Так пусть проверят, сколько в действительности весят расфасованные товары. А честному производителю нечего стыдиться. Если он продает сто грамм кофе – значит, там сто грамм настоящего кофе. А настоящий кофе имеет свою цену. Подумайте сами. Ведь приходит он из Индонезии, из Вьетнама. Самый простой расчет транспортного тарифа – это новый абсурд: Фрахт одного контейнера из Индонезии до Поти, на десятки тысяч километров, составляет 2000 долларов. А от Поти до Еревана грузовой тариф по железной дороге составляет 1300 – 1400 долларов, и это в лучшем случае. Поэтому кофе не может быть дешевым.
- Насколько недешевым?
- Вначале я спросил у вас – вы какой кофе пьете? Вы сказали горький. А горечь вы почувствовали? А теперь послушайте другую историю. Однажды я сидел за чашкой кофе – не назову у кого. Попросил горький – мне принесли сладкий. Попросил поменять на горький – снова чувствую в нем сахар. Когда я случайно побывал в цеху, то увидел, что позади кофейной мельницы он перемалывает сахар. А теперь представьте, сколько стоят килограмм сахара и кофе. Ну и что? Зато вам в одной банке сразу и сахар к кофе подают – а вы еще недовольны… У сахара есть и еще одна особенность: он маскирует прочие примеси – горох и ячмень. Теперь еще, говорят, и пшеницу стали добавлять.
- Стало быть, чистоту кофе стоит прописывать на упаковке… Как в советское время – «без цикория».
- К слову: недавно один мой партнер – наш консультант из Европы – привез мне как сувенир пачку цикория. Его там используют отдельно, как ароматизатор к кофе. Но ароматизировать или нет, решает покупатель, и в банке кофе он его впридачу не получает. Вот о чем я постоянно говорю, и все без результата...
- Сертификации на производство кофе в Армении нет. Считаете ли это правильным?
- В 2002 году, когда мы входили на рынок, лицензия была, и имели ее около 450 предприятий. Потом она была снята. Но позитивные изменения я вижу в другом. Нелегальные производства постепенно исчезают, так как контроль налоговой службы усиливается. И я считаю это правильным. Тот, кто не умеет работать честно, пусть уезжает из этой страны. Только работая честно, мы сможем построить страну, которой будем достойны.
Беседовал Арам Гарегинян, Новости Армении - NEWS.am