style="text-align: justify;">
5 октября 1915 года, в самый разгар депортаций и массовых убийств армян в Турции, Иоханнес Лепсиус на своей пресс-конференции в германском рейхстаге обвинил кайзеровское правительство в потворстве политической банде Талаата-Энвера. За невмешательство во "внутренние" дела союзной Турции, когда та совершала преступление против человечества, Лепсиус раз и навсегда заклеймил правительство Бетман-Гольвега выражением "раб Порты".
Кайзеровское правительство ограничивалось тем, что направляло вождям младотурок формальные протесты, которые, с одной стороны, четко и педантично зафиксировали факт Геноцида, с другой - содержали одобрение депортаций. Это делалось для того, чтобы снять с себя ответственность за Геноцид. А ответственность за депортацию? Das ist gehupft wie gesprungen. Что в лоб, что по лбу. Депортация 1915 года ничем не отличалась от Геноцида. Немцы очень скоро убедились в этом. Но вместо того чтобы решительно потребовать немедленного прекращения изгнания христианского народа, они упорно делали вид, что депортации можно осуществить без Геноцида.
Вот образец политического лицемерия немецкого руководства той эпохи. 9 августа 1915 года германский посол в Турции от имени кайзера передал турецкому правительству ноту протеста против зверского обращения с армянами.
"Германское посольство с сожалением должно констатировать, что согласно информации, полученной из беспристрастных и надежных источников, акты насилия, такие как резня и грабежи, которые не могли быть оправданы целью, преследуемой имперским правительством, вместо того чтобы быть сдерживаемы местными властями, регулярно сопровождали высылку армян, так что большая часть их погибла до прибытия на место назначения. Сообщения об этих фактах поступили главным образом из провинций Трапезунд, Диарбекир и Эрзерум; в некоторых местах, например, в Мардине та же участь постигла всех христиан, без различия национальностей или религии.
В то же время имперское правительство сочло правильным распространить меру депортации на другие провинции Малой Азии, и совсем недавно армянские деревни округа Измит, недалеко от столицы, были эвакуированы при тех же обстоятельствах. При таком положении дел посольство Германии, выполняя указание своего правительства, вынуждено еще раз заявить протест против этих ужасных актов" (The New York Times, Deсember 23, 1915. From Armeniapedia.org). Разумеется, немцы знали, что целью, преследуемой турецким правительством, был Геноцид, а не просто депортации.
Примечательно, что текст этого протеста был впервые опубликован в американской прессе председателем Сербского фонда Джеймсом Бартоном. Последний привел его, чтобы указать на "противоречие" между появившимися в немецкой прессе заявлениями, полностью оправдывающими Геноцид военной необходимостью, и официальным его осуждением. По свидетельству Бартона, "после того как мужчины (которые одни были способны совершить революцию, но которые, согласно всем достоверным источникам, не бунтовали) были почти все уничтожены, удар обрушился на вдов и сирот, которые сотнями тысяч были изгнаны из своих домов силой оружия". Заявление Бартона отражало выжидательную позицию американского правительства. Не прибегая к собственным решительным мерам по прекращению депортаций, оно в то же время стремилось побудить к ним союзницу Турции Германию.
После того как Вильгельм II в Великой мечети (Дамаск, 1898) провозгласил себя "покровителем всех мусульман мира", влияние Германии на Турцию стало почти безграничным. Поэтому США и Антанта вправе были ожидать от кайзеровского правительства решительных мер в отношении лидеров младотурок вплоть до свержения бандитского комитета "Иттихада". Не пойти на такой шаг - значило потворствовать убийцам целого народа.
О том, как на самом деле нужно было воздействовать на Порту, мы узнаем из донесения немецкого посла. В конце 1915 года граф Вольф-Меттерних предложил Бетман-Гольвегу единственно правильный способ осадить зарвавшуюся банду младотурецких авантюристов.
"Чтобы достичь успеха в вопросе армян, мы должны внушить турецкому правительству страх перед последствиями. Следует также в нашей прессе дать выход негодованию по поводу преследования армян и прекратить угождать туркам. Нам вовсе не пристало так робко обращаться с турками. Легко они не смогут переметнуться на другую сторону и заключить мир". Турки называли Вольф-Меттерниха "армянским послом" за его нелицеприятные высказывания против массовых нарушений прав человека в 1915 году. Прямо на полях документа рейхсканцлер преподал своему послу урок немецкой "реальной политики".
"Я не могу понять, как Меттерних может вносить это предложение. Предлагаемое публичное порицание союзника во время происходящей войны было бы мерой, которой еще не было в истории. Наша единственная цель - удержать Турцию до конца войны на нашей стороне, независимо от того, погибнут при этом армяне или нет. При затянувшейся войне турки нам еще очень понадобятся" (цит. по: Rolf Hosfeld. Operation Nemesis. Die Turkei, Deutschland und der Volkermord an den Armeniern, Keln 2009, S.255.). Этот двойной документ представляет собой неопровержимое доказательство того, что кайзеровское правительство ради сохранения союза с Турцией стало "рабом Порты" и одобрило депортацию христианского народа, которая была слегка замаскированным Геноцидом.
После внезапного бегства Талаата и его приспешников из Турции в ночь с 1 на 2 ноября 1918 года страх перед последствиями, о котором писал Вольф-Меттерних, заставил их отрицать содеянное. Попрятавшиеся в Германии беглецы, презиравшие "все старое" за исключением титула "паша", стали переписывать историю собственных злодеяний. В 1919 году Талаат писал из Берлина: "Я признаю, что мы депортировали многих армян из наших восточных провинций, но мы никогда не действовали в этом вопросе, руководствуясь заранее разработанной схемой. Ответственность за эти акты ложится прежде всего на самих депортируемых". Признание депортаций равносильно признанию Геноцида. Талаат лгал, утверждая, что не было заранее разработанной схемы. Французская разведка с самого начала располагала совершенно точной стенограммой заключительной речи главного вождя младотурок, произнесенной им 14 сентября 1910 года на тайном съезде "Иттихада" в Салониках. Эта речь была посвящена исключительно готовящемуся уничтожению "проклятого" христианского народа.
"Когда наступит момент, мы уничтожим всех армян империи. Их надо уничтожить окончательно, чтобы не осталось и следа… Мы получим это "жизненное пространство", о котором говорят наши подлинные друзья немцы, а стоимость этой операции будет оплачена самими армянами" (Г.Э.Гуарч. Армянское завещание. М.: Юни Пресс, 2010, с.367). Как видим, одной из причин вступления Турции в Первую мировую войну на стороне Германии (12.11.1914) было стремление осуществить именно этот план.
В Германии Талаат пользовался трогательным покровительством социал-демократического правительства. Превратившиеся в либералов немецкие марксисты видели в беглом великом визире "турецкого Бисмарка".
Лицемерное различение депортации и Геноцида 1915 года кайзеровским правительством было унаследовано правительством социалистов вместе с титулом "раб Порты". Оно сохранилось и до наших дней и сегодня неукоснительно соблюдается христианско-демократическим правительством канцлера Ангелы Меркель.
Что касается отрицания Геноцида в наши дни, то, по выражению Ричарда Ованнисяна, оно "стало полностью осмысленным и упорядоченным занятием". Правда, отрицание исторической истины как метод переписывания истории - занятие ненадежное и заслуживающее осмеяния. Видимо, немцы забыли истину, высказанную великим немцем Гегелем, который видел в голом, зряшном, скептическом отрицании избитый способ опровергнуть и свести на нет постигнутое содержание. В нашем случае: Геноцида не было - и баста. "Скептицизм, который кончает абстракцией "ничто", или пустоты, не может от последней двинуться дальше, а должен ожидать, не представится ли ему нечто новое и что именно, чтобы он мог его ввергнуть в ту же бездну пустоты". Такое поведение вульгарного скептицизма Гегель объяснял страхом перед истиной.
Геноцид - страшная истина 1915 года. Отсюда и отрицание преступления против человечества турецким правительством. Из-за боязни истины вульгарный скептицизм не в состоянии "найти какую-нибудь иную истину, кроме единственной истины тщеславия - быть всегда умнее любой собственной или чужой мысли". Поэтому в последнее время некоторые турецкие политики и историки подвергают отрицанию даже собственную концепцию депортации. По свидетельству Ованнисяна, "турок Гюрюн, поддержанный американским апологетом Маккарти, утверждает, что термин "депортация", нарочно придуманный британцами и французами для пропагандистских целей, ошибочен. На самом деле это просто была "перемена местожительства". Гюрюн затем высказывает просьбу - необычную даже для тех, кто отрицает Геноцид армян, и для их апологетов - исключить из числа армянских жертв десятки тысяч человек, которые погибли во время "переселения".
Заполнившие авансцену фальсификаторы исторической истины всегда знают, как растворить всякую здравую мысль и найти вместо всякого содержания лишь свое тощее "я". И так как они превращают познание исторической истины в уловку, то, по выражению Гегеля, сама истина посмеивается над этой хитростью. Поэтому своевременно было бы объявить их просто шутами.
Не вызывает сомнения, что абстрактная постановка вопроса о депортации вообще никуда не годится. Депортации армян младотурками и евреев нацистами несравнимы ни с какой другой депортацией. Обе они преследовали одну и ту же цель - уничтожить целый народ. В одном случае неугодный народ удобно было убить в пути, в другом - в конце пути. Поэтому тот, кто сравнивает эти две депортации с любой другой, "либо дурачит самого себя, либо пытается обмануть своего собрата" (Франклин Рузвельт).
Среди факторов, предопределивших Холокост, надо особо выделить следующие два: рабское одобрение кайзеровским правительством депортации 1915 года и саму идею депортации с целью уничтожения депортируемых, в которой Талаат видел свою главную личную заслугу.
13 декабря 1918 года министр внутренних дел Мустафа Ариф выступил с заявлением, проливающим свет на инициативу турецкого парламента по привлечению к суду главных военных преступников. Для Турции наступило время освобождения от неслыханного гнета тоталитарной банды Талаата-Энвера.
"К сожалению, во время войны наши вожди, охваченные духом некоей бандитской шайки, осуществили закон о депортации таким способом, который превзошел методы самых кровожадных бандитов. Они решили уничтожить армян, и это им, конечно же, удалось" (цит. по: Rolf Hosfeld. Operation Nemesis, S.285). Государственный обвинитель Мустафа Назим заявил при открытии процесса против банды вождей младотурок: "То, чего от нас могут ожидать, есть справедливость во имя всеобщих прав человека. Невинно убиенные вновь восстанут" (S.292). В словах Назима помимо строго юридического аспекта содержится также
мотив сакрализации жертв Геноцида. Армяне первыми приняли христианство как государственную религию, и ни один другой христианский народ не может насчитать за собой столько мучеников.
24 мая 1915 года союзные державы сделали совместное официальное заявление, в котором попытка полного уничтожения армян была квалифицирована как "преступление Турции против человечности и цивилизации" (Neue Zuricher Zeitung, 25.05.1915). А в марте 1919 года, по свидетельству турецкого историка Танера Акчама, в самой Турции на процессе военных преступников государственный обвинитель обозначил попытку уничтожения целого народа четким выражением "преступление против человечества".
Сегодня пришло время и для Германии, и для Турции признать преступление против человечества Геноцидом.
На фоне безукоризненного изучения Армянского вопроса направлением Лепсиуса-Лемкина непризнание правительством ФРГ Геноцида 1915 года представляется странным, если не сказать чудовищным. Такая позиция федерального правительства есть, с одной стороны, пережиток немецкой "реальной политики" Бетман-Гольвега, с другой - отголосок запутанной турецкой политики признания депортации, но отрицания Геноцида. В настоящее время ни для кого не секрет, что депортация армян и Геноцид - абсолютно одно и то же. В этой ситуации крупным актом политической мудрости было бы полноценное признание Германией Геноцида 1915 года и его подоплеки. Подоплека же, по словам Рольфа Хосфельда, такова: "Геноцид армян без предохраняющей руки Германской империи во время военного союза с Турцией в Первую мировую войну едва ли был бы возможен".
Вилл ПОГОСЯН, доктор философских наук, профессор
"Голос Армении"