Интервью ведущего научного сотрудника Института мировой экономики и международных отношений РАН, доктора исторических наук Александра Крылова информагентству АрмИнфо.
- Александр Борисович, каковы общие итоги и значение двух визитов президента РФ в Ереван и Баку?
- На Кавказе очень большое значение все-таки имеют символические вещи и визит Дмитрия Медведева в Армению, а затем и в Азербайджан был призвать подчеркнуть приоритеты российской политики в регионе. В то же время, в Ереване были подписаны документы, имеющие далеко не символическое значение, речь идет о протоколе по пролонгации сроков пребывания российских военных баз на территории Армении, и соглашении о строительстве нового энергоблока ААЭС. Все это достаточно весомо и свидетельствует о сугубо практическом его значении. Что же касается визита президента РФ в Баку, то он, конечно, продемонстрировал, что мы достаточно интенсивно развиваем отношения. В то же время, нельзя было не заметить, что каких-то многозначных аналогичных с подписанным с Арменией контрактов, в Баку подписано все же не было. Все это говорит о том, что Армения продолжает оставаться основой российской политики на Кавказе и союзником Москвы, в то время как Азербайджан является нашим стратегическим партнером по примеру Турции. Соответственно, мы развиваем отношения, как с Анкарой, так и с Баку, но лишь в тех пределах, которые не противоречат нашему союзу с Арменией. Я вижу значение двух визитов Медведева на Южный Кавказ именно в этом ракурсе.
- Являются ли ереванские договоренности инструментом для соблюдения паритета в отношениях России с Арменией и Азербайджаном в свете предполагаемых поставок российских ЗРК С-300 в Азербайджан?
- Эта тема очень активно муссируется, прежде всего, азербайджанскими СМИ. Хотя и некоторые российские газеты, принадлежащие западному капиталу, также ее активно муссируют. Поэтому я бы связал все эти слухи, прежде всего, с информационной войной, которая ведется на Южном Кавказе, поскольку темы такого рода используются на власти и население Армении в плане того, чтобы, очерняя Россию, вызвать какие-то уступки со стороны Армении в карабахском переговорном процессе. Кроме того, Азербайджан может купить С-300 где угодно, хоть в той же Белоруссии и некоторые СМИ даже сообщали, что Лукашенко уже продал эти системы Азербайджану. Для России, конечно, это не самый лучший выход, хотя для каких-то коммерческих структур сделка может оказаться весьма выгодной. Однако, С-300 является весьма сложной системой, а если мы вспомним инцидент в Крыму, причем там использовалась гораздо более легкая система ЗРК С-200, когда украинские ракетчики запустив ее, сбили пассажирский самолет, то она покажется еще сложнее. Я думаю, что азербайджанским ракетчикам до уровня ракетчиков украинских еще очень далеко. То есть, сами поставки С-300 еще не гарантируют, что они будут эффективно применяться и в этой связи у нас есть серьезные опасения – а куда полетят эти ракеты, а исключать возможность, что они в результате неточной работы расчетов могут полететь куда угодно, в том числе и в российскую сторону исключать нельзя. Поэтому для России этот вопрос непростой и не сводиться исключительно к получению финансовой выгоды, и вполне возможно, что эта многосерийная военная сага ничем не закончится по примеру поставок С-300 в Иран.
- Вам принадлежит изречение, что в отношениях с Арменией и Азербайджаном Россия руководствуется «знаменитым армянским комплементаризмом». В чем это выражается?
- Армения достаточно эффективно проводит политику комплементаризма в жизнь, хотя мне как россиянину понятно, что российский вектор армянской политики выражен намного более ярко, чем все остальные. Хотя Армения достаточно эффективно взаимодействует с Европой и США и тут большую роль играет армянская диаспора. Мы можем только приветствовать все это, поскольку данное сотрудничество не направлено против России и во многом отвечает нашим интересам. Принципиально важно, что отношения России с Турцией и Азербайджаном не развиваются за счет интересов Армении, которая является главным приоритетом России на Кавказе. Причем, отношения России с Турцией развиваются достаточно в экономической сфере, в сфере сотрудничества на Черном море, то есть, Кавказ очень далек то всего этого. С Азербайджаном мы развиваем энергетические связи и для нас очень важно удержать Азербайджан от участия в экономических и энергетических проектах, которые могут повредить российским экономическим и политическим интересам. Мы же видим, что в последнее время Азербайджан стал гораздо более многовекторным, чем это было несколько лет назад.
После усиления России на Южном Кавказе в результате войны 08.08.08, многие западные аналитики стали утверждать, что это произошло в результате согласования позиций между Москвой и Вашингтоном. Соответственно это предполагает отход России от некоторых менее важных для нее позиций.
Думаю, что сферы влияния сегодня поделить очень и очень сложно, все-таки на дворе у нас не 18-й век, поэтому мне очень трудно это себе представить. Думаю, что речь все-таки идет о другом. Пик возможностей и могущества Соединенных Штатов, который был еще лет десять назад и сложился в результате распада Советского Союза, когда Америка могла делать все что захочет, при этом не с кем не считаясь, прошел. Произошло же это, потому что власти США несколько переоценили предел своего могущества. Даже самое сильное и мощное государство не может все определять на целой планете и поэтому сейчас логически происходит сокращение сфер влияния американской политики. Южный же Кавказ не является для американской политики приоритетом, все-таки Ближний и Средний Восток для Вашингтона гораздо важнее. Но мы видим, что даже там американская политика направлена на минимизирование своего участия в процессах в этих регионах. Поэтому вполне логично, что сейчас на Южном Кавказе у России гораздо больше возможностей, чем у США, поскольку для нас он является жизненно важным регионом, к тому же примыкающим к российскому Северному Кавказу, являющимся для Москвы исторически наиболее проблемным. Поэтому, усиление России на Кавказе происходит именно по этой, а не по каким-то другим причинам.
- Играет ли нагорно-карабахский конфликт ключевую для России роль и инструментом в ее отношениях с Арменией и Азербайджаном?
- С этим я согласиться не могу, так как этот конфликт играет ключевую роль лишь в отношениях между Арменией и Азербайджаном. Россия же лишь выступает в роли посредника и вовсе не решает свои проблемы в регионе за счет наличия проблемы Карабаха. Это, конечно распространенное мнение, согласно которому пока существует карабахский конфликт ни Армения, ни Азербайджан от России никуда не денутся. В этом, есть большое непонимание того, что для России и Армении их союз жизненно важен, даже если исключить карабахскую проблему. Сегодня трудно представить более надежного гаранта безопасности Армении, чем Россия. Все-таки Запад с этой ролью часто не справляется, а деятельность голландских миротворцев в Сребреннице классический тому пример. В то же время, действия российских миротворцев в Южной Осетии продемонстрировали обратное и мы видим совершенно разные модели поведения. Поэтому Армения может думать, что кто-то сыграет здесь роль России лишь в теории, так как на практике любое другое покровительство может повлечь к таким катастрофическим последствиям для армянской нации, что я эту тему даже не хочу серьезно обсуждать. Учитывая, что армянский народ достаточно пострадал в ходе ужасных всем известных событий в начале прошлого века, я думаю, что в Армении ценят и понимают значимость российского присутствия в регионе.
Беседовал Давид Степанян