Столкновение России и Турции, обернувшееся инцидентом со сбитым российским бомбардировщиком, было вполне предсказуемо, поскольку с некоторых пор Турция взяла курс на реваншистскую политику неоосманизма, в которую не укладываются намерения России сохранить сирийскую государственность, убежден член комитета Госдумы по делам СНГ и связям с соотечественниками, директор Института стран СНГ Константин Затулин.
В интервью корреспонденту ИА REGNUM он заметил, что впредь необходимо серьезнее анализировать поведение тех или иных стран и соответствие или же несоответствие их политики национальным интересам России, а не впадать в эйфорию, как это было с Турцией.
- Константин Фёдорович, как Вы считаете, можно ли назвать действия Турции спланированной операцией?
- Проясняющиеся подробности, конечно, подтверждают факт, что акция против российского самолета была заранее спланирована. Ибо за то короткое время, которое он находился вблизи границы или, может быть, даже на сопредельной турецкой территории, а это секунды, провести предупреждение, запросить санкции на открытие огня, что обычно происходит, когда речь заходит о нарушении воздушного пространства, просто невозможно. Действия были заранее определены, и с этим конкретным эпизодом, как мне кажется, все очевидно.
Но, если говорить о более серьезном вопросе, было ли предопределено вообще столкновение России и Турции, то здесь, вопреки мнению многих наших горе-экспертов, все было предопределено желанием Турции с некоторых пор сменить концепцию «0 проблем с соседями» на концепцию неоосманизма. Этим путем нынешнее правительство и президент Турции идут уже несколько лет.
- Что приводит Вас к выводу о неизбежном столкновении России и Турции?
- Мне кажется, на общественном уровне мы в прошедший период дали себя увлечь какой-то эйфории, завязанной, конечно, на впечатляющей цифре товарооборота, потоке туристов, разного рода экономических или даже геополитически-экономические планов, связанных с проведением «Турецкого потока». Во всем этом нашем целеполагании был изъян — мы не анализировали глубоко на экспертном уровне, за исключением некоторых экспертов, политику внутреннюю и внешнюю Турции как таковую.
Между тем, политика Турции — это политика государства, которое стремится к определенному реваншу, к восстановлению своего влияния в регионе. С приходом Реджепа Тайипа Эрдогана Турция стремится к тому, чтобы занять место исламской державы номер один. В этих тенденциях Турцию в определенной степени поддерживали Соединенные Штаты, рассчитывая, что пусть лучше Турция станет державой номер один в исламском мире, чем кто-то другой. Соединенные Штаты уловили желание Турции стать региональной сверхдержавой, и до некоторой степени играли в это. Хотя, я думаю, что реальным интересам США безоглядное наращивание мощи Турции не отвечает. И осторожные американские политологи, ну, например, Джордж Фридман в своей книге «Следующие сто лет — прогноз событий ХХI века», предупреждают об опасности раскручивания амбиций Турции. Вообще, в этой довольно нашумевшей книге Турция вместе с Японией оказываются через сто лет соперниками в борьбе за мир в целом.
Турция, конечно, вдохновляется прошлым — прошлым Османской империи.
Османская империи была враждебной России страной. И за исключением одного двух эпизодов за 300 лет истории, Турция всеми силами сопротивлялась продвижению России на юг, неоднократно воевала с Россией, боялась Россию, вступала во всякого рода альянсы, которые были враждебны России.
После Октябрьской Революции 1917 года большевики поддержали новое правительство Турции. Без нашей помощи современная Турция, скорее всего, не возникла бы. Но линия нынешнего руководства — это линия подчеркнуто антикемалистская, то есть, фактически, они возвращаются к традициям до Кемаля Ататюрка.
И совершенно неслучайно, что буквально на наших глазах, в этом году, произошло резкое обострение российско-турецких отношений после того, как Владимир Путин принял решение посетить Ереван в дни, когда там отмечали столетие геноцида армян в Османской империи. Это произвело совершенно взрывное впечатление на националистически настроенный электорат Эрдогана и на него самого. После этого дремлющие вулканы российско-турецких отношений были задействованы, включая крымско-татарский вопрос. Тогда же в повестку дня Турции стало проведение Всемирного конгресса крымских татар. И все это в дополнение к уже наметившемуся расхождению по Сирии.
- Почему для Эрдогана так важна Сирия?
- Сирия — это часть бывшей Османской империи, и Эрдоган определенно рассчитывал, что его линия в отношении Сирии закончится ее развалом и переходом всего этого пространства под его протекторат, если не прямое присоединение. По крайней мере в тех районах, где живут так называемые туркоманы.
Политика Эрдогана как партнера многослойна, и наивные российские «эксперты», которые бесконечно рассказывали нам о перспективах российско-турецкого сотрудничества, просто не удосуживались взглянуть вглубь российско-турецких противоречий.
- Существует мнение, что нападение на российский бомбардировщик могло быть санкционировано НАТО. Насколько это вероятно?
- Здесь нет полной ясности. Я не думаю, что на уровне НАТО это была спланированная операция. Реакция целого ряда ключевых участников Альянса, таких как Германия и Франция, говорит о том, что для них это было неприятной неожиданностью. Все это произошло накануне заранее запланированного визита Олланда в Россию. И, как мне кажется, косвенно эта турецкая ракета была направлена не только против нашего самолета, но и против создания коалиции, к которой стремится Олланд. С этой точки зрения очевидно, что это не было согласовано в рамках НАТО.
Другой вопрос, имело ли это какие-то отзвуки в отношениях между США и Турцией, и в отношениях между Турцией и Англией. Англичане и американцы — это давние партнеры Турции и, хотя это партнерство иногда прерывалось, как, например, во время Первой мировой войны, когда Турция выступила на стороне Тройственного союза, а не Антанты, тем не менее, связи это глубокие. Они унаследованы Соединенными Штатами от Британии. Недаром Британия одной из первых отреагировала на сбитый самолет.
Если и было какое-то согласование, то исключительно в форме намеков и полунамеков. Я думаю, что ни мы, ни другие исследователи сейчас или в последующие годы не отыщем документов, подтверждающих санкционирование этого нападения со стороны Соединенных Штатов.
Но Соединенные Штаты, безусловно, извлекли из него определенную выгоду. Как они считают, им удалось щелкнуть по носу Россию и Владимира Путина, поставив его в положение человека, который вынужден предпринять целый ряд мер антитурецкой направленности во внутренней и внешней политике, то есть лишить Путина каких-то альтернатив. Кроме того, этот случай может спровоцировать складывание каких-то других альянсов. Недаром было заявлено усиление военно-морского сотрудничества Турции с Украиной.
Сложности, безусловно, в бассейне Черного моря после всего этого у России добавятся, учитывая тот факт, что Турция контролирует Проливы. Я не склонен думать, что при Эрдогане в случае необходимости Турция постесняется закрыть Проливы и будет ориентироваться по этому поводу на соответствующие международные договоренности, конвенцию Монтрё и так далее. Образ мыслей и действия Эрдогана свидетельствует о том, что он совершенно циничен в этом вопросе и способен прибегнуть к разным формам и методам борьбы, если почувствует угрозу.
Поэтому, мне кажется, что здесь возможны какие-то заинтересованности, но я не думаю, что США могли напрямую поддерживать нападение турецкого истребителя на наш бомбардировщик. В конце концов, это очень дурно пахнет, тем более дурно пахнет все последующее — уничтожение нашего летчика, радость по этому поводу, тот факт, что уничтожением нашего летчика занимались турецкие националисты, взаимосвязанные с правящими силами в Турции.
Мне кажется, что сложностей здесь прибавилось и в том, что касается в целом сложившейся ситуации. Турция оказалась под серьезным подозрением. Я уверен, что это уже не первый акт Эрдогана, связанный с Россией. Я думаю, что первым предупреждением был самолет над Синаем. Хотя у меня нет, конечно, доказательств. Это только предположение. Взорванный гражданский авиалайнер над Синаем, с одной стороны, мог быть попытка вбить клин между Россией и Египтом, с другой стороны — местью руководству Египта, которое, как известно, поставило вне закона «Братьев-мусульман». «Братья-мусульмане» — это политическая сила, которая поддерживает тесные контакты с Эрдоганом, которая ему патронирует, и та среда, откуда он сам вышел как политический деятель. И этот самолет мог был предупреждением России от том, что она будет вынуждена заплатить цену за сорванные своей воздушно-космической операцией планы по расчленению Сирии и свержению Башара Асада. Есть данные о договоренности между представителями Турции, Катара, Саудовской Аравией завершить к концу 2015 года эпопею с Сирией.
Отсюда все эти взаимодействия все эти договоренности, вся эта буферная зона, которую Турция пытается создать в районах, прилегающих к турецкой границе ради установления там своего контроля, и для того, чтобы через эту буферную зону шел сплошной транзит — в одну сторону нефть, нефтепродукты и прочие награбленные сокровища, а в другую сторону — оружие, боеприпасы и боевики, что, собственно, и происходит.
Турция взорвалась, потому что ей удалось провернуть операцию по массированному сбросу беженцев в Европу. Ведь именно через Турцию они проследовали в Европу. Для того, чтобы это приостановить, Евросоюз раскошелился аж на три миллиарда. При этом число беженцев на территории Турции многократно преувеличивают. По нашим данным там около 700 тысяч беженцев, а правительство Турции в своих переговорах оперирует цифрой 3 млн. Она шантажируют ЕС и заставляет его идти на сближение. Уже зашла речь о возможности вступления Турции в ЕС. Турция играет и играет очень серьезно. Играет таким образом, что если на этом этапе не умерить ее аппетиты, то завтра это будет проблема для России на ее собственной территории и в сопредельных странах, куда Турция делала и продолжает делать попытки проникнуть с 90-х годов. Я имею ввиду Среднюю Азию, Грузию, а теперь еще и Украину .
- Возможна ли единая коалиция против ИГИЛ после этих событий?
- У меня нет никакой уверенности в том, что возможна четко действующая, объединенная едиными целями коалиция с участием всех тех, кого американцы на первых порах записали в участники такой коалиции — Саудовской Аравии, Катара, Турции. Я, конечно, в такую коалицию не верю. Или коалиция США должна быть переформатирована с участием тех стран, которые реально собираются бороться с терроризмом и с так называемым «Исламским государством» или же щуку бросят в реку, потому что рассчитывать на то, что Турция и Саудовская Аравия будут искренне бороться с «Исламским государством» не приходится.
Заметьте, Владимир Путин на пресс-конференции огласил факт, что маршруты наших самолетов, их планы передавались США, и нет никакой уверенности что, если эта практика сохранится в будущем, это не будет поводом для каких-то засад со стороны людей, участвующих на словах в коалиции, а на самом деле стремящихся к расширению своей зоны влияния и превращения своего государства, в данном случае я имею ввиду Турцию, в вершителя судеб Ближнего Востока. В безбрежно широкую коалицию, где будут участвовать и те, кто борется с ИГИЛ, и те, кто ему потворствует, верится с трудом.
Однако есть возможность объединять усилия с теми, кто по разным причинам готовы бороться с исламским терроризмом. У Франции, к примеру, сейчас, на мой взгляд, нет таких интересов, которые бы требовали в первую очередь решения проблемы Асада, а во вторую всего остального.
Предупреждение, которое сделал президент России, выступая с трибуны ООН, о том, что желание использовать определенные политические силы в своих интересах оборачивается против тех, кто играет в эту игру, очень характерно и очень точно отражает сегодняшнее положение вещей во взаимоотношении США и Европы с группировками на территории Ближнего Востока. Решая тактические задачи ограничения влияния Ирана или России, они порождают другую опасность, приходящую на улицы городов, в кафе и концертные залы на Западе.
Общественное мнение ни коим образом не даст ни американцам, ни французам сделать вид, что это все мелочи, которым и можно пренебречь ради свержения какого-то очередного «диктатора» на Ближнем и Среднем Востоке.
Так что здесь возможно сотрудничество, но я бы предостерег от впадения в эйфорию.
- Как теперь России, на Ваш взгляд, следует выстраивать отношения с Турцией?
- Я не исключаю, несмотря на отсутствие извинений со стороны Турции, что будут какие-то шаги по смягчению. Очевидно, что Турция столкнувшись с достаточно жесткой реакцией со стороны России, столкнувшись со сдержанностью НАТО и Соединенных Штатов, вряд ли пойдет на эскалацию. Бросившись сразу в НАТО, Турция ожидала более решительной поддержки. Она хотела чтобы прошла идея о создании буферной зоны на границе Турции и Сирии, то есть фактического признания того, что часть сирийской территории находится под контролем Турции. Но, как всегда бывает у плохого художника, Турция переусердствовала. Кадры со сбитым самолетом, с расстрелом спускающегося на парашюте летчика, которые были показаны в том числе и по западному телевидению, очень дезавуировали стремление Турции представить районы на севере Сирии, находящиеся под ее фактическим контролем, как подконтрольные умеренной оппозиции территории. Умеренная оппозиция не стреляет из зенитных пулеметов по безоружному летчику на парашюте. Тем более, очень скоро стало известно, кто именно эти люди. Это — представители турецкой организации «Серые волки». То есть не сирийской и не туркоманской, а именно турецкой.
Турция сейчас будет предпринимать какие-то шаги для сглаживание, но я совершенно убежден, что мы не дождемся от нее извинений, также как армянский народ не может дождаться извинений от Турции, которая, безусловно, виновна в первом геноциде ХХ века — в геноциде армян на своей территории.
Мы же должны минимизировать последствия от всего произошедшего — не допустить закрытия проливов, не допустить чрезмерной активизации Турции. Могут сыграть свою роль наши шаги, связанные с чувствительными для Турции экономическими проектами. Но мы должны отдавать себе отчет, что нам нужно серьезно, как экспертам, а не как пропагандистам и лоббистам, рассматривать поведение тех или иных стран и соответствие или несоответствие их политики нашим национальным интересам.
Беседовала Кристина Мельникова, ИА REGNUM