На днях в Вагаршапате состоялось 87-е общее собрание Армянского всеобщего благотворительного союза (АВБС) — значительное событие, положившее начало еще одному этапу разработки и реализации новых программ и идей. Символично, что собрание проходило в только что открытом, с иголочки, здании Матенадарана Св.Эчмиадзина, построенном на средства благотворителя. Благотворительность — основа деятельности АВБС, заложенная в 1906 году его основателем — видным национальным деятелем знаменитым Погосом НУБАРОМ.
Созданный Погосом Нубаром и его сподвижниками союз сыграл огромную роль не только в диаспоре, но и в коренной Армении, способствовал выживанию нации после катастрофы 1915 года. В последующие десятилетия вплоть до наших дней деятельность АВБС неотделима от истории армянского этноса — бесчисленны благотворительные акции, проведенные и проводимые союзом. История АВБС — это органичная и неотделимая часть армянской действительности. Недавно на русском языке вышла книга известного исследователя, доктора исторических наук Эдуарда МЕЛКОНЯНА “Армянский всеобщий благотворительный союз: неоконченная история”. Это первое подробное научное исследование деятельности АВБС. Автор — признанный специалист по истории армянской диаспоры, не раз обращавшийся к этой теме и создавший несколько монографий. Книга чрезвычайно интересна и увлекательна — это действительно захватывающее научное произведение. Научные достоинства сочетаются с достоинствами литературными. Предлагаем отрывки из книги Э.Мелконяна.
ПОГОС НУБАР, ОСНОВАТЕЛЬ АВБС
Армяне жили в Египте еще в древности, однако община как таковая начала формироваться приблизительно в Х веке благодаря терпимой политике Фатимидского халифата (909-1171) в отношении христиан. В 1517 г. Египет был завоеван султаном Селимом I и стал одной из областей Османской империи. Последствия турецкого владычества здесь, как и в других странах, были только отрицательными — быстрый упадок в экономике и других сферах, дискриминация как коренного населения, так и национальных меньшинств и др. Новый этап развития армянской общины наступил в начале XIX века, когда правителем Египта был провозглашен Мухаммед Али, чьей целью стало освобождение Египта от турецкого владычества. Мухаммед Али и его преемники начали осуществлять большую программу реформ, давая при этом возможность участвовать в ней и местным христианам, в том числе армянам. Вклад армян оказался довольно веским. В частности, они установили связи с крупными торговыми и финансовыми структурами Англии, Франции, Турции, России и других стран.
В середине XIX в. одним из армян, занимавших высокие государственные посты в Египте, был П.Юсуфян (1768-1844), в последние годы жизни он был министром иностранных дел и торговли. В 1842 г. он приглашает на должность секретаря канцелярии Министерства иностранных дел своего племянника Нубара Нубаряна, который затем стал одним из самых видных государственных деятелей Египта и вошел в историю под именем Нубар-паши (1825-1899). Его сын Погос Нубар (Нубарян) и стал основателем и первым президентом Армянского всеобщего благотворительного союза.
Как и отец, Погос Нубар (1851-1930) учился во Франции и Швейцарии, а потом довершил свое образование в известной парижской Ecole Centrale; получив специальность инженера-механика, он проработал некоторое время во Франции. О высоком уровне его квалификации как специалиста говорит тот факт, что на парижской и миланской всемирных выставках 1900 и 1906 годов он был удостоен золотой медали за изобретенный им “сельскохозяйственный механический плуг”, т.е. трактор, и был возведен в степень кавалера, а затем и офицера ордена Почетного легиона.
Вернувшись в Египет, он поступил на госслужбу и почти семь лет возглавлял в качестве генерального директора управление железными дорогами страны. Египет стал тогда по существу колонией Англии, все области экономики и особенно железные дороги находились под контролем англичан. Погос Нубар не смирился с их вмешательством в дела вверенного ему ведомства, подал в отставку и с тех пор он никогда не служил в государственных учреждениях. В дальнейшем Погос Нубар проявил способности финансиста и организатора и преумножил богатство, унаследованное от отца. Так, он основал компании по эксплуатации трамваев в Александрии и землепользованию в Мензелэ, многие годы в качестве самого крупного акционера и директора возглавлял компанию водного хозяйства “Кемра”, значение которой в такой стране, как Египет, было очень велико. Вместе с бельгийским финансистом бароном Эмпеном он учредил компанию “Оазис” по основанию города Гелиополиса (позднее этот город оказался в городской черте Каира) и там же еще ряд крупных и прибыльных компаний. Кроме того, он был председателем или членом правлений крупных банков Египта. Несмотря на то что Погос Нубар отказался служить в государственных учреждениях, его вклад в египетское преуспевание был так велик и очевиден, что до последних дней жизни он пользовался доверием и уважением высших властей страны. Достаточно сказать, что султан Египта Хусейн I в 1914 г. в Каире и король Фуад I в 1929 г. в Париже гостили в доме Погоса Нубара, не имевшего тогда какого-либо официального статуса.
Известно, однако, что у этнических меньшинств высокое положение и богатство не всегда предполагают деятельность их обладателя на пользу своему народу, и казалось, таким будет и Погос Нубар. “Он отнюдь не восточный человек, — писал его современник, — в нем мало армянского, возможно, это недостаток, поскольку иногда не дает ему проникнуться нашей психологией, но несомненным его преимуществом является то, что в интеллектуальном плане он совершенный европеец, а точнее — типичный француз”.
В этом смысле показателен следующий факт, связанный с его отцом. Как известно, в июне 1878 г. был созван Берлинский конгресс (при участии Великобритании, России, Австро-Венгрии, Германии, Франции, Италии, Турции) с целью пересмотра заключенного в феврале того же года в Сан-Стефано русско-турецкого договора, поскольку последний с точки зрения европейских держав слишком усиливал влияние России на Балканах и в Малой Азии. Поскольку 16-я статья Сан-Стефанского договора касалась Западной Армении и тоже должна была стать предметом обсуждения, в Берлин отправилась делегация Константинопольской патриархии Армянской церкви как выразителя интересов армянского народа. По пути, в Париже, делегация встретилась с Нубар-пашой и ознакомила его с меморандумом, который намеревалась представить конгрессу. Нубар-паша в свою очередь обсудил меморандум с Бисмарком и Лорис-Меликовым и “...когда прославленные дипломаты — Бисмарк, Лорис-Меликов и Нубар-паша — ознакомились с этой неудачной программой, которую делегация намеревалась представить, все трое пришли к выводу, что она просто нереальна и они хотели бы представить другую программу, однако...” Как развивались события дальше, вспоминал спустя годы глава делегации М.Хримян (теперь уже Католикос Всех Армян Мкртич I) в своем письме Нубар-паше: “...хочу напомнить Вам, Ваше Высокопревосходительство, что 17 лет назад я в качестве представителя армянского Патриарха Нерсеса, вместе с нашим драгоманом г-ном Черазом находясь в Париже, представил Вашему Высокопревосходительству Меморандум, содержавший новое решение Армянского вопроса, который мы намеревались представить Берлинскому конгрессу. Вы весьма охотно согласились уделить ему внимание. Изучив и рассмотрев в разных аспектах этот Меморандум и сочтя его чрезмерным и неприемлемым, Вы подготовили другой, новый Меморандум, сделав с присущей Вам мудрой прозорливостью выдвинутые в нем требования более умеренными и исполнимыми. Этот новый умеренный Меморандум я отправил в Константинополь Патриарху Нерсесу. К сожалению, как он сам, так и его ближайшие советники с величайшим упорством настояли, чтобы именно их Меморандум без всяких изменений был представлен конгрессу. Получив в Берлине телеграмму с этим решением, я был охвачен столь великим горем, что, уединившись, расплакался как дитя, ибо ясно представил себе, каким будет конец... Я не могу забыть этот случай. Я безусловно верю, что если бы Ваше Высокопревосходительство находились в Берлине и конгрессу был представлен составленный Вами Меморандум, то 61-я статья получила бы более непреложную, решительную и реально исполнимую формулировку, а не такую слабую и неопределенную”.
Государства — организаторы Берлинского конгресса не допустили армянскую делегацию к участию в заседаниях, представленная ею программа вообще не обсуждалась, а 16-я статья Сан-Стефанского договора была заменена 61-й статьей, где говорилось о необходимости “улучшений и реформ” в населенных армянами областях Османской империи.
В подобных условиях одно участие в Берлинском конгрессе такого человека, как Нубар-паша — опытного дипломата, пользовавшегося уважением и дружбой руководителей европейских государств, могло способствовать более плодотворной деятельности армянской делегации. Но армянские церковники отказались от его услуг, мотивируя отказ тем, что Нубар-паша далек от национально-политической жизни армян. Трудно было бы ожидать, что высокопоставленный государственный деятель Египта примет постоянное и непосредственное участие в деле, не имеющем ни четкой программы, ни признанного руководства. Другое дело международный конгресс, участники которого имели реальные возможности влиять на судьбы народов и на котором он мог пустить в ход весь свой опыт дипломата, использовать личные знакомства во благо армянского народа. Это была сверхзадача, положительное решение которой стало бы для Нубар-паши как армянина его звездным часом. Что же касается тогдашнего престижа Нубар-паши, достаточно сказать, что через три месяца после открытия Берлинского конгресса он возглавил правительство Египта.
В 1878 г. сыну Нубар-паши Погосу Нубару было уже 27 лет, и подобное недоверие к его отцу могло вызвать у него отрицательное отношение не только к соответствующим лицам или организациям, но и тем самым, как это нередко случается, к этнопатриотической деятельности вообще. И хотя вся его жизнь отмечена множеством примеров такого бескорыстного служения своему народу, наиболее значимым из них, несомненно, было учреждение Армянского всеобщего благотворительного союза:
“Сегодня, 15 апреля 1906 г., в первый день Святой Пасхи мы, нижеподписавшиеся, собрались в Каире во дворце Его Высокопревосходительства Погос-паши и учредили общество под названием Армянский Всеобщий Благотворительный Союз, согласно предписанию и условиям вышенаписанного устава, на котором проставлены сегодняшнее число и наши подписи. Первое Административное Правление Союза состоит из означенных в статье 10-й Устава десяти членов и с нынешнего дня Союз объявляется созданным.
Каир, 15 апреля 1906
Погос Нубар, Ерванд Г.Агатон, М.Андраникян, М.Маркософф, К.Шеритчян, Ягуб Артин-паша, Аракел Нубар, д-р Н.Тагаварян, Григор Егиаян, О.Акопян”.
За три дня до учредительного собрания 12 апреля 1906 г. Погос Нубар и Ягуб Артин подали в Министерство внутренних дел Египта прошение. Зная о тесных связях авторов прошения с правящей верхушкой Египта, нетрудно догадаться, что вопрос признания был уже решен и речь шла лишь об официальном его оформлении. 7 мая министр Мустафа Фехми ответным письмом сообщил о признании АВБС и от имени египетского правительства пожелал успеха в его деятельности. Погос Нубар 9 мая обратился к Католикосу Мкртичу I с просьбой дать благословение “...на благоденствие этого предприятия и в поощрение и одобрение нас и наших вспомоществователей”. Примечательно, что в ответном послании Католикос, благословив новосозданный союз и пожелав ему долговечности и процветания, при этом особо отметил его важность также для российских армян. Таким образом, АВБС получил, с одной стороны, официальное признание, с другой — поддержку самого авторитетного национального учреждения, Армянской Апостольской Церкви.
ПЕРВЫЕ ПОЖЕРТВОВАНИЯ
Обращаясь к народу за финансовым содействием, учредители АВБС хорошо сознавали важность собственного примера: об этом свидетельствует отчет, опубликованный через год после его основания. В мае 1907 г. членами организации были 815 человек, из них 418 в Каире, 282 в Александрии, 72 в других городах Египта и лишь 33 во Франции, Австро-Венгрии, Джибути (Французское Сомали), Эфиопии и других странах. Первыми 23 членами каирского списка были учредители Союза и члены их семей, чьи членские взносы составили более половины общей суммы.
Это не просто цифры: закладывалась традиция, которая действует по сей день. Со дня основания президенты АВБС делают самые крупные пожертвования. Как в 1906 г., так и в дальнейшем члены их семей обычно тоже становятся членами организации.
Доверие деловых людей к АВБС и, следовательно, рост пожертвований были обусловлены также заявлением от 1 января 1910 г., где Центральное правление обязывалось пунктуально и добросовестно исполнять волю и ясно выраженные пожелания завещателей и дарителей, ни при каких обстоятельствах не допускать произвольных изменений и использовать завещанные и пожертвованные средства только на заранее оговоренные цели. Можно не преувеличивая сказать, что подобное заявление было для армянской действительности беспрецедентным. Известные и авторитетные лица, какими были Погос Нубар, Ягуб Артин, Тигран Келекян и другие, впервые публично обещали всему армянскому народу и каждому армянину неуклонно исполнять желание завещателей и дарителей. Чтобы убедиться в том, что это были не пустые слова, достаточно ознакомиться с ежегодными отчетами Союза, которые подробно освещали его деятельность, в том числе все финансовые операции. Это было воплощением слов Погоса Нубара, что “Союз должен быть как бы прозрачным домом для всех, где ничто не должно быть сокрыто касательно административных дел и целей его деятельности и всегда должен оставаться таким, каким предначертано ему быть нашим Уставом, без каких-либо отклонений от него”.
В первый год меценатов было всего 12, самые крупные пожертвования сделал, как и следовало ожидать, Погос Нубар. Позднее число меценатов постоянно увеличивалось, и с 1912 г. их список начал периодически публиковаться в ежемесячнике АВБС “Миутюн” (“Союз”), а в ежегодных отчетах упоминались лишь самые крупные пожертвования. Первые два-три года, пока Союз еще не приступил к реализации своих программ, пожертвования делались без указания их цели. Можно сказать, что тогда они были скорее своего рода средством поддержки и пропаганды новой организации: “по случаю бракосочетания дочери”, “вместо погребального венка”, “по случаю крестин”, “в память о брате” и др. В дальнейшем и особенно после 1908 г., когда началась ее деятельность на родине, стали различать пожертвования с “общими” целями, которые Центральное правление использовало по своему усмотрению, и пожертвования с “определенной целью”, которые АВБС обязывался использовать по желанию дарителя.
Среди них были люди очень разного достатка, но даже малоимущие армяне, несмотря на свою нужду, посылали несколько долларов или франков с твердой уверенностью, что АВБС преданно служит интересам родины.
...Пожертвования делали не только отдельные лица, но также организации и общины армянского зарубежья. В июне 1907 г., то есть всего через год после основания АВБС, на помощь “бедствующим и нуждающимся” Битлиса, Вана и Муша были получены деньги от Молодежного союза Калькутты, армянских общин Бостона и Аддис-Абебы. Эти вклады, поступившие с трех континентов, из городов, где еще не было филиалов АВБС, свидетельствуют о своевременности его появления и его авторитете как общенациональной благотворительной организации.
"Новое время"