Одной из самых любимых и почитаемых армянами поэтесс, чьи пламенные стихи о любви, Отечестве и боли армянского народа завоевали признание не только в Армении, но и по всему миру — Сильве Капутикян сегодня исполнилось бы 105 лет. Действительный член Национальной академии наук Республики Армения, академий «Духовного единения народов мира» и «По вопросам природы и общества», член Международного интеллектуального клуба «ПЕН-клуб» и многих других государственных и общественных, армянских и международных организаций, Сильва Барунаковна своим творчеством вызывала глубокий и искренний отклик у людей самых разных культур. Её стихотворения переводили на русский язык такие поэты, как Евгений Евтушенко и Андрей Вознесенский, Булат Окуджава и Белла Ахмадулина. В конце данной статьи читатель может познакомиться с небольшой подборкой стихотворений Сильвы Капутикян в переводе на русский язык.
С. Б. Капутикян родилась 20 января 1919 года в Ереване, в семье спасшихся в годы геноцида от турецкого ятагана ванских армян. Бабушка Сильвы Барунаковны с четырьмя дочерьми бежала из разграбленного и сожженного турками Вана в Восточную Армению, незадолго до этого похоронив мужа. Сама же Сильва (урожденная Сирвард) лишилась отца ещё находясь в утробе матери: эпидемия холеры разлучила родителей поэтессы в первый же год брака. Воспитанием ребенка занялась бабушка, что позволяло матери обеспечивать семью, работая на должности бухгалтера.
Замечать и интерпретировать мир вокруг себя Сильва Капутикян стала пробовать, ещё будучи школьницей. В 14 лет она опубликовала своё первое стихотворение, получив множество восторженных откликов. Молодая поэтесса активно печаталась в пионерских газетах и получала призы на олимпиадах и поэтических конкурсах. После окончания школы №19 в Ереване, поступила на филологический факультет Ереванского университета, а затем окончила Высшие курсы Литературного института. Начала издаваться с 1933 года, публикуя свои произведения в местных литературных журналах. В 1941 г. была принята в Союз писателей Армении. Первый поэтический сборник «В эти дни» Сильва Капутикян выпустила в 1945 г., обратив пристальное внимание общественности на себя и своё творчество. Несмотря на дискуссии, развернувшиеся относительно тематики произведений, Сильва получила приглашение из Москвы для участия в Первом Всесоюзном совещании молодых писателей. С тех лет жизнь и творчество великой поэтессы стало неразрывно связано с Москвой.
«Ее стихи тревожны и открыты. В них есть материнское начало, есть любовь ко всему сущему. Живая конкретность жизни армянского народа силой ее поэзии выходит за горный горизонт Армении на всеобщий праздник человеческого единства», – писал о творчестве Сильвы Капутикян известный русский поэт Михаил Дудин.
Сильва Барунаковна была одним из лидеров карабахского движения, участвовала в голодовках и других акциях протеста наравне со многими известными армянскими деятелями. Вместе с публицистом Зорием Балаяном 26 февраля 1988 года встречалась с Михаилом Горбачёвым, в надежде повлиять на решение карабахского вопроса в пользу Армении.
В книге офицера МВД Виктора Кривопускова «Мятежный Карабах» есть упоминание о тяжелой работе армянской интеллигенции и, в частности, об участии Сильвы Капутикян в борьбе за независимость Арцаха:
«Эпоха нынешней мировой войны началась, как мне кажется, с события менее шумного и совершенно бескровного. С визита группки армянских интеллигентов, ведомых Сильвой Капутикян и Зорием Балаяном, в кабинет Горбачева. Они всего-навсего попробовали объяснить главе государства очевидную вещь – то, что Карабах имеет конституционное право воссоединиться со своей исторической родиной. Какая цепочка событий последовала за этим мирным визитом, хорошо известно.
Но не преувеличиваю ли я роль карабахских событий в мировой истории (а тем самым и скромное участие нашего «Карабаха» в ней)? Что поделаешь, если волею судьбы КРИК (Комитет русской интеллигенции «Карабах») в 1991 году оказался в той географической точке, где зарождались политические ураганы, формировавшие погоду планеты на многие годы вперед! Мы-то об этом не догадывались, как, наверное, и сами Сильва с Зорием, хотевшие лишь попытаться восстановить элементарную справедливость на крохотном кусочке планеты, являвшемся их родиной».
Одной из значительных работ в жизни поэтессы была трилогия в прозе о Спюрке, в которой она описывала свои путешествия по миру и знакомство с армянами диаспоры.
I. Караваны ещё в пути (1964-67) — об армянах Ливана, Сирии и Египта.
II. Меридианы карты и души (1975) — о спюрке США и Канады.
III. И снова те же меридианы (1986) — о встречах с армянами Греции, Франции, Болгарии, Уругвая, Аргентины, Бразилии.
Эти книги выходили в свет как отдельными изданиями, так и единым сборником «Моя тропка на дорогах мира» (1989).
Сильва Капутикян — автор множества патриотических произведений, одно из которых она посвятила своему отцу – видному члену Армянской Революционной Федерации «Дашнакцутюн» («Памяти Барунака Капутикяна, члена дашнакской партии»). Через всю жизнь Капутикян пронесла глубокое почитание и признательность к подвигу матери, положившей жизнь на воспитание единственной дочери. Её творчество, полное нежности и глубокой тоски, стало одним из самых трепетных открытий 20-ого века в области армянской поэзии и публицистики.
За свою творческую жизнь Сильва Капутикян издала более 60 книг на армянском и русском языках, переведенных на многие языки мира. Она также является автором многочисленных стихотворных сборников для детей. Многие свои произведения Сильва Барунаковна переводила самостоятельно для московских издательств.
Капутикян – одна из немногих, кто публично встал на сторону Сергея Параджанова, направив письмо на имя министра культуры и председателя КГБ СССР Юрию Андропова. Она также снялась в документальной ленте 1992 года «Параджанов: последняя весна». После освобождения Параджанов отблагодарил поэтессу лично, преподнеся ей в подарок собственноручно сотканный гобелен и серебряное колье в этническом стиле, которые на данный момент составляют коллекцию экспонатов в доме-музее Сильвы Капутикян в Ереване.
Поэтесса была замужем за не менее известным армянским поэтом Ованесом Ширазом: в браке у них родился сын, известный скульптор Ара Шираз.
Сильвия (Сирвард) Барунаковна Капутикян скончалась в Ереване 26 августа 2006 года, была похоронена в ереванском Пантеоне имени Комитаса. Спустя 3 года после кончины поэтессы, квартира в Ереване, в которой Капутикян прожила 30 лет, стала музеем. При жизни она лично обустроила квартиру и указала в завещании, что не приемлет никаких изменений в интерьере.
Подготовила Амалия Тавадьян
**********
СТИХОТВОРЕНИЯ СИЛЬВЫ КАПУТИКЯН
В ПЕРЕВОДЕ НА РУССКИЙ ЯЗЫК
Армянская страна, родная сторона,
Огромен белый свет, а я тебе верна.
Ты стародавний храм над древнею скалой,
А небо над тобой – что купол голубой.
Голубкою бы стать под куполом твоим,
Чтоб тень его была мне кровом дорогим.
Куда б ни улететь – к тебе вернуться вновь,
Под купол голубой нести свою любовь.
Умру – меня укроет тишина,
Армянская страна, родная сторона.
*****
Слово моему народу (фрагмент)
Армения!
Могу ли я измерить
Любовь к тебе?
Так любят, не таясь,
Того, кого сама спасла от смерти
И кто тебя от верной смерти спас.
Люблю тебя, земля, с такою силой,
Из всех краёв душой к тебе летя,
Как мать свою, что жизнь мне подарила
Как в муках мной рождённое дитя.
Люблю тебя, народ мой животворный,
С тобою слившись всей своей судьбой,
Но не любовью робкой и покорной,
Что может только плакать над тобой…
Грущу с тобой, к твоим причастна мукам,
Горжусь тобой, великим не числом
А сильным и непобедимым духом,
Своим высоко поднятым челом.
…
Народ армянский мой, славноимённый,
Люблю тебя за то, что все века
Ты стоек был, и, даже побеждённый,
Ты не склонялся пред лицом врага,
Что в мире, полном злобы, лжи и лести,
В борьбе за правду ты мужал и креп,
Что ты вовек не поступился честью,
Что потом добывал свой трудный хлеб,
Что и в бесправье самых строгих правил
Держался, всё по совести решал,
За то, что ты трудился, а не грабил,
За то, что строил, а не разрушал…
Что за свободу кровь свою ты пролил
И что, когда твой отчий дом пылал,
Не утварь из-под монастырских кровель,
Не золото – а книги ты спасал…
*****
Слово сыну
Едва забормотал ручей,
Едва над зеленью долин
Запела птица меж ветвей —
Заговорил и ты, мой сын.
Ты слово первое сказал
На древнем нашем языке,
Губами детскими припал
К бессмертным струям в роднике.
Мой сын, тебе я отдаю
Наследство. Обещай беречь,
Как ценный клад, как жизнь свою,
Армянскую родную речь.
Гремел в пустынях наш язык,
Звенел у края горных троп,
Стрелою Айка в мир проник,
Ему учил народ Месроп…
На свитках письменами стал,
Стал нашим знаменем в веках
И вел народ меж диких скал
Под небом в хмурых облаках.
На нем о тяжкой доле пел
Изгнанник вечный — армянин,
Язык наш песнею гремел
В дни испытующих годин.
Бывало, пела мать, грустя,
Мне колыбельную на нем,
Теперь к тебе, мое дитя,
Пришел он сквозь века ручьем.
Журчи весеннею водой,
Как птица щебечи в садах,
Пусть станет наш язык седой
Ребенком на твоих устах!
Храни его, да будет он
Так чист, как Арарат в снегах,
Храни его для всех времен,
Как незабвенных предков прах.
Ты защищай его везде,
Как защитил бы мать свою,
Придя на помощь к ней в беде,
Сражаясь за нее в бою.
Не запятнай же чистоты,
Куда бы ты ни правил путь.
И если мать забудешь ты —
Армянской речи не забудь!
*****
Вдали от Армении
Язык любви один и тот же всюду.
Не знаешь ты армянского, и всё ж,
Когда тебе я по-армянски буду
Шептать «люблю» — невольно ты поймёшь.
Но эта боль, что мне дана судьбою,
Не гаснущая в яви и во сне…
Ведь столько дней, как я брожу с тобою,-
Но грустно мне и одиноко мне.
Армении не видно здесь, не слышно…
Как далека нагорий тишина!
Когда шумит вокруг твой город пышный,
Во мне безмолвствует моя страна.
И Арарат… Он лишь горой библейской
Вам чудится, заоблачный, а нам —
Он скорбь и радость в беззакатном блеске,
Надгробье, колыбель, бессмертный храм…
Поймёшь ли боль веков, тебе чужую!
А мы живём, её в крови храня.
Пусть на твоём наречье расскажу я
Про эту боль — ты не поймёшь меня…
*****
Вопреки геологии
Как представить,
Что шли века,
Миллионы веков, не менее,
И не существовало Армении
И армянского языка.
И Масис не слился с нашей душой,
И Севан не слился с нашей слезой,
И земля, и камень, гора и лес,
Эти шорохи, шепоты, были без
Дыхания нашей печали…
И за землю, судьбу любого клочка,
Тайной дрожью мы не дрожали;
Боли не было никакой,
Да и радости никакой…
Лишь текли и текли века.
Не бывало поры такой,
Не бывало наверняка…
*****
Быть или не быть
Нам, армянам,
принявшим с древности вызов
Смертей и нашествий,
всегда был близок
Гамлет, в наши вошедший души,
С нами по нашим горам идущий.
И по всем безысходным векам, как вехам,
И в каждой судьбе, и во всех домах
«Быть иль не быть?» – вопрошало эхо,
«Быть иль не быть?» – сводило с ума…
И вот на нашей земле возрождённой,
На милой земле, от мук ограждённой,
На уличках высокогорных сёл,
Под светлыми сводами новых школ,
У древних стен, что с резьбой чеканной,
Шумят развесёлые мальчуганы.
Ты, чужеземец, бродя по склонам,
Бровей не вскидывай удивлённо,
Слыша, как матери кличут их ласково
Именем бледного принца Датского.
Хотя они по-прежнему смуглые
И по-армянски они говорят,
Хотя черны их глазёнки круглые
И угольками горят-горят.
Гамлеты, маленькие и потешные,
Над мудрыми книгами ещё не потевшие,
Штанишки свои по заборам рвущие,
Бегущие от матерей за порог…
Ещё невдомёк им: а что оно – лучшее?
А где она – лучшая из дорог?
«Быть иль не быть?» –
сомнение жгучее
Их не касалось ещё и не мучило,
Но всем своим безоблачным обликом,
Обликом, солнечным светом облитым,
Но громким топотом и весельем,
Здоровьем, которого не погасить,
В мир устремлённым взглядом весенним:
«Быть – они утверждают.-
Быть!..»
*****
Дым очага
Ночью покинув свой сад и очаг,
Осиротелых детишек спасая,
С отблеском пламени в чёрных очах
Бабушка наша бежала босая.
Пламя объяло и сад и жильё,
Пенятся волны Араза седые.
И на бегу настигают её,
Грозно блестя, ятаганы кривые.
В ярости ропщет холодный Араз,
Кровью речная окрасилась пена…
… И обрывается скорбный рассказ
Гибелью сына меньшого, Гургена.
Бабушка вырастила сыновей.
Стала она шелковицу лелеять,-
Легче под сенью зелёных ветвей
Грусть о покинутом саде развеять!
Дым подымается над очагом,
Мирно течёт сквозь листву шелковицы.
С шумом, со смехом весёлым кругом
Носится первенец смуглолицый.
Нежности к мальчику тихой полна,
Бабушка мне говорит неизменно:
– Как я люблю твоего шалуна!
Внучка, он очень похож на Гургена!..
*****
Саят-Нова
Как много раз твой страстный саз
в ночах звенел, Саят-Нова!
Могучий дар, созвучий жар
в тебе горел, Саят-Нова!
Ты в глубь сердец проник, певец,
тревожным трепетом любви.
Доныне твой родник живой
не оскудел, Саят-Нова!
Как зов души в ночной тиши,
в глуши садов зелёных — ты.
Ответный свет зажёг, поэт,
во всех сердцах влюблённых ты.
Отрадный луч, прохладный ключ
для всех неутолённых — ты.
От жгучих мук, как лучший друг,
спасать умел, Саят-Нова!
Влечёт поэтов голос твой,
мечта высокая твоя.
Поэты грезят о такой,
как черноокая твоя.
Терзает девушек тоской
любовь глубокая твоя.
Кто беззаветней призывал
и пламенел, Саят-Нова?!
В прекрасных песнях мир воспет,
но дар твой — несравненный дар.
Словами страсти полон свет,
но жар твой — несравненный жар.
Твоей любимой краше нет,
в ней тайна несравненных чар.
Утратить власть, в веках пропасть —
не твой удел, Саят-Нова!..