Вообще думаю, что после полуторачасового комментирования экспертного заключения по Амулсару премьер Пашинян вполне созрел для того, чтобы претендовать на Нобелевскую премию в области экологии. А то я вот список лауреатов просмотрел - ни одной армянской фамилии, все какие-то Хайеки да Милтоны Фридманы. Кошмар! Короче, дорогой премьер, доставайте свой фрак и с супругой прямо в город Стокгольм (это в Швеции, не перепутайте). В Нобелевском комитете тоже не дураки сидят, разберутся, что к чему.
А ВОТ У НАС ПОКА, судя по всему, не разобрались. Вот и подняли настоящую бурю вокруг референдума по Амулсару. И это несмотря на то, что сам премьер заявил: государство и общество должны говорить одним голосом. Мы, собственно, не против, вот только - чьим? Жалко, не уточнил этого Пашинян, потому что голоса у нас с властью разные и кому-то придется под другого подстраиваться. В цивилизованных странах подстраивается власть - у нее, собственно, и выбора нет: не подстроится раз, не подстроится другой, а на третий раз, глядишь, она уже и не власть вовсе. С нашими этот номер не пройдет - власть-то революционная. Вот и позволяет себе делать обществу замечания: не тем голосом говоришь, расстраиваешь начальство. Но не будем отвлекаться и перейдем к теме референдума.
Сложные проблемы редко имеют простые решения. Делая вид, будто загадка разгадана, мы рискуем попасть в опасную ловушку самоуверенности. Мы так уверены в своей правоте, что не обращаем внимания на все те факты, которые противоречат сделанному выводу.
Существует два простых способа сделать так, чтобы ложная уверенность никогда не влияла на наше мнение. Во-первых, всегда учитывать конкурирующие гипотезы. Заставляя себя смотреть на факты через другую, возможно, неудобную линзу, часто обнаруживаешь, что твои убеждения основаны на довольно шатком фундаменте. Во-вторых, нужно постоянно напоминать себе о том, чего мы не знаем. Даже лучшие модели и теории могут быть сметены совершенно непредсказуемыми событиями. Игроки в покер называют это "бэдбит", и у каждого игрока есть истории о ставках, которые он проиграл, потому что получил ту единственную карту, которую не ожидал.
ВЗЯТЬ ХОТЯ БЫ референдум по Амулсару, о котором сегодня говорят многие. Казалось бы, простой и самый верный способ выхода из сложившейся ситуации - пусть народ в условиях прямой демократии сам решит судьбу рудника. Но, как совершенно справедливо замечает бывший министр юстиции Давид Арутюнян, проблема Амулсара не может быть решена при помощи референдума. Согласно нашему законодательству, референдум может проводиться только по поводу законов, поэтому в данном случае правильнее назвать это опросом общественного мнения или плебисцитом, который, однако, не имеет юридической силы.
Тогда необходимо принять закон об Амулсаре, скажут сторонники референдума. Но все дело в том, что этот закон будет противоречить Конституции, ибо, по Д. Арутюняну, "закон не может относиться к конкретному предприятию. Ты не можешь сказать: закон, посвященный обуви такой-то фабрики".
Раз уж мы начали оглашать азбучные истины, рискну напомнить еще кое-что. Вы хорошо запомнили, как полтора года назад, захлебываясь от восторга, Пашинян кричал на площади Республики о "прямой демократии"? А как эта неземная красота выглядит сегодня на местности, тоже, поди, видите. Пустое место, зеро. Какие вопросы решили гордые граждане за это время путем "прямой демократии"? Блокаду судов или антиконституционный разгон парламента? Главному демагогу и популисту страны не свойственна даже остаточная совестливость. Все его конкуренты оказались слабаками, потому что не смогли полностью освободиться от химеры, именуемой совестью, тогда как Пашинян смог. Возможно, потому, что не от чего было освобождаться, - бывает и такое. А теперь, после всего, что эти добры молодцы уже наворотили по месту руководства, какой смысл стесняться?
И разве можно не согласиться с политологом Степаном Даниеляном, который считает, что: "Прямая демократия - это прежде всего изменение Закона о референдумах, которое в Армении не произошло. Провозглашенная властями прямая демократия оказалась очередной демагогией и популизмом, которая так и не превратившись в механизм".
Сегодня, услышав словосочетание "прямая демократия", Пашинян только улыбается загадочной улыбкой Джоконды. Ведь только он и швец, и жнец, и на дуде игрец. И кто скажет, что это не так, того прошу считать иностранным туристом.
ОСОБЕННОСТЬ текущей властной политики выражается, во-первых, в желании все решать и ни за что не отвечать. Во-вторых, в заклинании о необходимости всемерно соответствовать превосходным принципам западной представительной демократии, при которой кто решает, тот отчасти и отвечает, а кто отвечает, тот отчасти и решает. Своими действиями Пашинян устроил нечто вроде короткого замыкания, соединив первый практический тезис со вторым теоретическим. И в результате властная политика уже длительное время чрезвычайно искрит и дымит.
Проблема состоит в том, что короткое замыкание не всегда лучший способ починки электроприбора. Но и электроприбор, способный только накапливать разность потенциалов, сам по себе является сильным источником пожароопасности, с чем и связаны периодически устраиваемые в нем более эффектные и менее эффектные короткие замыкания.
Как следствие, политическая жизнь при этой власти бьет ключом - но по преимуществу разводным и, как говорится, все время по голове. Но ничего: если человека внезапно ударить - он закричит от боли, а если ему долгое время давать по балде равномерно, как по графику, - привыкнет.
Плохо то, что политической жизни в Армении уже нет - не считать же, в самом деле, политической жизнью пыльный вертеп, где по заказу раскрывают рты и бегают с крутящимся ключиком в одном месте заводные слуги народа. Как, например, депутат "Моего шага" Овик Агазарян, который заявил: "Мы пришли к власти не для игры на вопросе эксплуатации или неэксплуатации Амулсара, а чтобы внедрить другую систему ценностей. Но если народ решит, что Амулсар - это тот вопрос, из-за которого наша власть должна уйти, пусть организует референдум о недоверии к власти и мы тихо-мирно уйдем".
Ну, какую систему ценностей Агазарян и соратники собираются внедрить, они, совместными усилиями, уже действительно показали. Теперь бы показать немного стыда и мозгов. А впрочем, не будем требовать невозможного.
Что же касается "тихо уйдем", то разве обязательно устраивать для этого референдум? А что, если перенять американский опыт? Президент США Хардинг как-то сказал о себе: "Я для этой должности не гожусь, и нельзя меня было до этого кресла допускать". И ушел тихо-мирно. Без всякого референдума.
А то еще четыре года таких развлечений - да вы что, издеваетесь?
Гагик Мкртчян, "Голос Армении"