Масштабная эскалация запустила целый ряд процессов в армянском обществе, в то же время продемонстрировала способность людей мобилизовать усилия в минуту опасности, невзирая на претензии к высшему руководству страны.
В понедельник, второго апреля, исполнилась вторая годовщина начала апрельской эскалации в Нагорном Карабахе, получившей название четырехдневная война. Боевые действия стали самой масштабной эскалацией в зоне конфликта с момента подписания Бишкекского перемирия в мае 1994 года. Политические, дипломатические военные последствия эскалации до сих пор остаются предметом бурных дискуссий.
Бои в зоне карабахского конфликта начались в ночь на 2 апреля. Перед рассветом азербайджанские войска начали многоплановое наступление, с применением артиллерии, танков и вертолетов. О наступлении азербайджанских войск сообщило министерство обороны Армении около 8 утра.
Тогда поступило официальное подтверждение информации об активных наступательных действиях, предпринятых противником по всему периметру линии соприкосновения карабахских и азербайджанских сил в ночь с 1 на 2 апреля. Оборонное ведомство Армении заявило, что азербайджанские власти несут полную ответственность за беспрецедентное напряжение ситуации на линии соприкосновения Нагорного Карабаха и Азербайджана.
Баку, в свою очередь, обвинил Ереван в вооруженной агрессии. По словам министра обороны Азербайджана Закира Гасанова, у азербайджанской стороны не было намерения начинать масштабные боевые действия, она решала лишь задачу по подавлению огневых точек армян, откуда, по его словам, велась интенсивная стрельба.
Слова Гасанова, однако, косвенно опроверг азербайджанский посол в России Полад Бюльбюльоглы. Утром второго апреля посол заявил, что если проблема мирным путем не решается, то Азербайджан имеет право "вернуть оккупированные территории" военным путем. Как бы то ни было, спустя несколько часов после первых сообщений, боевые действия шли в полном разгаре. Война шла и на информационном поле.
Формально боевые действия были приостановлены 5 апреля, в ходе переговоров в Москве между начальниками генштабов ВС Армении и Азербайджана при посредничестве российской стороны.
В данной публикации мы не будем рассказывать о ходе боевых действий. Поскольку в сети есть энное количество печатных и видео материалов на эту тему, мы попытаемся дать только небольшой анализ последствий столь масштабной эскалации, ее влияния на переговорный процесс в целом и т.д.. Отметим лишь, что хотя 5 апреля было объявлено о прекращении боевых действий, столкновениях и нарушении режима перемирия имели место вплоть до мая.
Данные о потерях сторон до сих пор разнятся. Армянская сторона сообщает о гибели свыше 100 своих солдат и более 500 азербайджанских военных. Данные официального Баку о собственных потерях занижены, как минимум, в 10 раз.
Также напомним, что армянская сторона по итогам боев потеряла 800 гектаров территории, которая, как заверял впоследствии президент Серж Саргсян, не имела стратегического значения.
Как было указано выше, провокации и диверсионные вылазки в том или ином виде продолжились до начала мая. А 16 мая состоялась встреча президентов Армении и Азербайджана — Сержа Саргсяна и Ильхама Алиева — при посредничестве сопредседателей Минской группы ОБСЕ по урегулированию конфликта (России, Франции, США).
Еще одна встреча прошла в Санкт-Петербурге 20 июня при содействии российского президента Владимира Путина. По итогам встречи стороны выступили с совместным заявлением, в котором констатировали достижение взаимопонимания по ряду вопросов, решение которых позволит создать условия для прогресса в урегулировании.
На встрече было достигнуто соглашение о неукоснительном выполнении соглашений о перемирии (1994 г.) и укреплении режима прекращения огня (1995 г). Стороны согласились, что необходим мониторинг возникающих инцидентов и внедрение механизма их расследования в рамках полномочий команды постоянного представителя ОБСЕ.
Договоренности, достигнутые по итогам двух саммитов, до сих пор не реализованы. Не ускорила их имплементацию и октябрьская встреча Саргсян-Алиев в Женеве в 2017 году. Проблема упирается в позицию официального Баку. Формально соглашаясь с необходимостью внедрения механизмов расследования инцидентов, азербайджанское руководство на практике считает, что эти меры закрепят нынешний статус-кво в зоне конфликта, а значит и "оккупацию Арменией азербайджанских территорий". Азербайджан требует "субстантивных переговоров", Ереван же настаивает в первую очередь, на укреплении мира и стабильности в зоне конфликта.
Стабилизация обстановки на передовой, безусловно, является первоочередной задачей и условием для переговоров по существу. И утверждения армянских официальных лиц вполне логичны и обоснованы. Однако, к сожалению, пока нет конкретики относительно того, вокруг чего, собственно, нужно вести переговоры. Тот же Ереван, к примеру, с одной стороны, требует возвращения Нагорного Карабаха за стол переговоров, с другой, никакими политико-дипломатическими инструментами это требование не закрепляет.
Еще 2 апреля 2016 года, спустя несколько часов после начала боевых действий, президент Саргсян на встрече с аккредитованными в Ереване послами стран ОБСЕ заявил, что если боевые действия перерастут в масштабную войну, то Ереван официально признает Нагорный Карабах. Армения до сих пор не идет на этот шаг, объясняя непризнание нежеланием сорвать переговоры под эгидой МГ ОБСЕ. Эскалацию удалось приостановить спустя считанные дни после ее начала, что по логике руководства Армении, сняло необходимость признания Карабаха. Многие наблюдатели до сих пор считают, что Ереван тогда упустил свой шанс на качественное изменение хода и логики переговоров. Между тем, провальный "блицкриг" Баку давал Армении отличную возможность навязать оппоненту собственную повестку и содержание переговоров.
Азербайджан же на переговорах по-прежнему придерживается максималистских позиций — "все и сразу". Здесь упорно не хотят понять, что неудачная кампания в апреле 2016 года раз и навсегда похоронила всякую возможность возвращения Карабаха в состав Азербайджана. Чем чревато возвращение Карабаха в состав Азербайджана, мы увидели на примере пожилой пары из села Талиш, которую захватившие в первый день эскалации азербайджанские солдаты сначала убили, а затем отрезали им уши.
Действия азербайджанских военных против мирного населения до сих пор не получили адекватной оценки международной общественности, и Баку так и не понес ответственности.
Следствием подобного бездействия стало возвращение переговоров в "обычное" русло, то бишь к безуспешным встречам ради встреч. Параллельно бесплодным переговорам, власти Армении при каждом удобном случае продвигают тезис о безальтернативности некоторых территориальных уступок Азербайджану. Речь, напомним, идет о т.н. "поясе безопасности" вокруг Нагорного Карабаха. И президент Серж Саргсян, и глава МИД Эдвард Налбандян неоднократно заявляли, что готовы рассмотреть возможность территориальных уступок, взамен на независимость Нагорного Карабаха. В Степанакерте, между тем, заявляют, что без учета их мнения ни один вопрос не может быть решен, а территории вокруг Карабаха здесь считают неотъемлемой частью непризнанной республики.
Возможно, подобная раздвоенность армянских позиций и открывает Еревану некоторое поле для маневра в дипломатических баталиях, тем не менее, прогресса на переговорах нет, и в обозримом будущем не предвидится.
Апрельские события в Карабахе стали и катализатором внутриполитических передряг в Армении. Свыше сотни жертв за считанные дни боевых действий, обусловленных в том числе и нехваткой современных ударных систем и средств связи, а также масса других недостатков в действиях армии породили в обществе множество вопросов к собственным властям.
Казалось бы, пора наконец начать реальные преобразования в государственном управлении, устранить системные проблемы и врожденные болезни, наказать безответственных чиновников и генералов. Однако власти ограничились лишь парой-тройкой отставок на уровне начальников управлений Генерального штаба. С должностей были сняты начальник разведывательного управления Генштаба Аршак Карапетян, глава Департамента по материально-техническому обеспечению Минобороны, заместитель министра Алик Мирзабекян, начальник связных войск Комитас Мурадян и другие должностные лица рангом ниже.
В то же время нужно отметить, что определенные выводы в плане модернизации вооружений и военной техники, реорганизации армии все же были сделаны. Об этом свидетельствует тот же семилетний план развития вооруженных сил на 2018-2024 годы, который, как считают эксперты, адаптирован к новым вызовам и угрозам. Подробно о программе смотрите здесь.
Апрельская война продемонстрировала еще одну любопытную тенденцию в Армении. Вопреки социальной поляризации и колоссальному кризису доверия граждан к власти, эти граждане сумели найти в себе силы и мобилизоваться в минуту опасности. От руководства страны в нынешний условиях требуется максимум осторожности и дальновидности с тем, чтобы не распылить этот уникальный потенциал армянского общества.
Ашот Сафарян, https://ru.armeniasputnik.am/