Первые русские святые Борис и Глеб буквально поразили средневековый мир своим поступком. Перед лицом посланных их сводным братом Святополком убийц оба отказались сопротивляться, чтя христианские идеалы любви, ненасилия и братскую любовь, и приняли мученическую смерть.
Направленный с войском против кочевников-печенегов Борис, узнав о смерти отца и намерении узурпировавшего киевский престол Святополка убить его, отказался воевать с братом, чем вызвал удивление и неприятие собственной дружины, которая покинула князя. Выполняя наказ узурпатора, "киллеры" убивали его безжалостно, причем добивать пришлось несколько раз. Глеб же, будучи обманутым Святополком, погиб на пути в Киев из Мурома. 19-летний князь поверил сводному брату, вызвавшему его в столицу из-за мнимой болезни отца. Настигшие отряд Глеба убийцы даже не стали кончать жизнь юноши сами - они поручили это его повару, который привел требование в исполнение…
Эта история известна и раз за разом поражает воображение читателей и слушателей жестокостью и вероломством убийц и духовной силой убитых. Однако мало кто знает об армянском происхождении первых русских святых.
Мать Бориса и Глеба, принцесса Анна, была сестрой византийских императоров-соправителей Василия II и Константина VIII из Македонской династии, называемой также Армянской. Эта династия, происходившая от покинувших Армению после Аварайрского сражения и поселившихся в Македонии Артавана и Газрика, армян из рода Аршакуни, началась с императора Василия I. К ней же принадлежал и крестивший русскую княгиню Ольгу Константин VII Парфирогинет (Багрянородный). Стоит отметить, что количество армян в Византии было весьма внушительным, и с IV по XIII вв. стабильно росло. Дворцовая стража византийских императоров долгое время набиралась исключительно из армян, о чем писал, к примеру, Прокопий Кесарийский. Армянами были сотни византийских полководцев и администраторов, в том числе и самые выдающиеся среди них. К примеру, четыре из пяти византийских военачальников в начавшейся в 778 году войне с арабами были армянского происхождения - Григор-Мушег Мамиконян, Артавазд Мамиконян, Варазтироц Багратуни и Тачат Андзеваци. Армянами были вернувший Византии Италию экзарх Нерсес, как и несколько его преемников на этом посту, а также основавший в VI в. византийскую колонию в районе современного Киева Смбат Багратуни. Более того, происхождение почти половины византийских императоров за всю историю империи было армянским.
С другой стороны, возможно ли в средневековых реалиях, когда идентичность человека определялась не столько его кровью, сколько религиозной принадлежностью, причислять всех этих людей, православных, халкидонитов, а не адептов Армянской Апостольской Церкви, к армянам? Этот вопрос сложен потому, что, с одной стороны, конечно, нет, ведь именно во имя православной Византии они трудились, строили города, вели войны и захватывали новые земли. С другой - византийские, армянские и арабские хронисты неизменно называют этих деятелей армянами, что говорит о том, что этническая идентичность все же присутствовала. Более того, в качестве примера можно привести католическое Киликийское армянское государство, которое также не утеряло свою армянскую идентичность.
Что же касается принцессы Анны, то ее в русских источниках называют "грекыней", что, видимо, доказывает ее греческую, т.е. византийскую самоидентификацию. То же подтверждается и православным вероисповеданием, пришедшим на Русь вместе с принцессой, ставшей женой великого князя Владимира Святого. По преданию, на корабле, в котором прибыла в Киев Анна, находилась и первая группа византийских священников, которой и надлежало крестить русское государство.
Некоторые историки подвергают сомнению то, что принцесса Анна была матерью Бориса и Глеба. Да, у князя Владимира, до христианства имевшего очень своеобразные понятия о нравственности и целомудрии, было множество жен и несколько сотен наложниц. Однако очевидно, что Борис и Глеб - младшие сыновья князя, а значит, они были рождены от его последней жены, Анны, брак с которой был заключен после принятия русским государем христианства. Последнее стало помимо желания самого Владимира и результатом договора между ним и упомянутыми выше византийскими императорами Василием и Константином после того, как он победил империю в войне за город Корсунь (Херсонес). По этому соглашению Владимир получал в жены византийскую принцессу, однако, во-первых, должен был креститься (и крестить свое государство), а во-вторых, Анна становилась его единственной женой. Соответственно, родившись после крещения Руси, Борис и Глеб могли быть детьми только византийской принцессы. Такой точки зрения придерживались и выдающиеся русские историки Татищев и Соловьев.
И здесь, казалось бы, открывается простор для разговоров об "армянстве" первых русских святых. Однако в этом вопросе, рискуя погрешить против истины, следует соблюдать максимальную осторожность и деликатность. Во-первых, принцесса Анна однозначно не была чистой армянкой даже с точки зрения происхождения. За время пребывания Армянской династии на византийском престоле ее представители просто не могли не смешиваться с иными компонентами. Во-вторых, в этом контексте важно то, как сами Борис и Глеб идентифицировали себя. Они имели церковные имена Роман и Давид - те, под которыми их крестили. Однако в русских источниках их не просто так называют Борисом и Глебом - скандинавскими именами, русифицированными Бьерн и Хельб.
Дело в том, что первые русские рюриковичи, начиная с основателя данной династии, считали себя самыми, что ни на есть викингами, скандинавами (на Руси их называли варягами) едва ли не до ХII в., а возможно, и позже. Из Скандинавии они пришли изначально. Туда, в случае возникновения опасности на Руси, они бежали, туда обращались за помощью (как это делали тот же Владимир и его сын и брат Бориса и Глеба Ярослав) и регулярно ее получали. Первые властители Руси еще долго будут называть детей скандинавскими именами, жениться в основном в своем кругу (князь Игорь, например, на явной скандинавке Ольге, Ярослав - на шведской принцессе и т.д.), пользоваться услугами скандинавских дружин.
Более того, ряд скандинавских королей называли своих детей в честь русских князей. К примеру, датские короли носят имя Вальдемар - в честь крестителя Руси и мужа принцессы Анны, отца Бориса и Глеба. Справедливости ради, следует отметить, что Русь - не единственное такое европейское государство, где скандинавская верхушка властвовала над местным автохтонным населением. Похожая ситуация сложилась в герцогстве Нормандия на юге Франции, на Сицилии, также захваченной норманнами (еще одно название викингов). Позже нечто подобное произошло в Англии, когда ее захватил нормандский герцог Вильгельм, известный как Вильгельм-Завоеватель - скандинав по происхождению. С ХII в. единство идентичности утрачивается и намечаются уже два вектора - восточно-европейский и половецкий, однако до того времени подвергать сомнению викингскую самоидентификацию Бориса и Глеба смысла нет.
Тем более удивителен их подвиг, настоящий гимн ненасилия, смирения и любви, ставший настолько удивительным в тех реалиях, в которых он имел место, что первые русские святые оказались не только в православных, но и в католических и армянских святцах. Там они названы "славными и прославленными мучениками Христовыми Давидом и Романом, замученными в стране руссов нечестивым братом, которые назывались Борис (и) Глеб". Величие этих святых вышло далеко за рамки их этнического происхождения или самоидентификации и распространилось практически на весь христианский мир, стирая все возможные границы и давая верующим пример следования истинным нравственным и религиозным идеалам.
Антон Евстратов, "Мост" (приложение к газете "Голос Армении")