Серж Саркисян еще прошлой весной заявил, что 9 мая полетит первым самолетом рейса Ереван-Степанакерт, вопреки угрозам Азербайджана. С тех пор прошло полтора года, Серж Саркисян периодически летает в Карабах, но на вертолете, а что касается степанакертского аэропорта, ощущение такое, что все только и хотят оправдать его бездействие.
Понятно, что тут дело в большой политике, которая заставляет Сержа Саркисяна летать на вертолетах вместо самолетов. Но кто заставлял его заявлять о том, что он полетит 9 мая?
Может, удобнее летать на маленьком вертолете и не ощущать опасность, чем раскинуться в кресле самолета и постоянно ждать провокаций? Но когда ты заявляешь нечто, что может возыметь политическое и психологическое воздействие, а через полтора года обещание остается невыполненным, это означает, что заявление начинает иметь обратный эффект.
Заявление о «9 мая» является лучшим показателем ценности слов президента. Серж Саркисян должен был полететь хотя бы 19 мая, иначе его первый полет может не возыметь политического и иного воздействия.
Хотя, Армении не хватило даже смелости заявить о «последнем полете» мадридских принципов. Серж Саркисян и Эдвард Налбандян сделали все, чтобы убедить мир, что Армения не откажется от переговоров. Казалось бы, ради этого должен был стараться лезть из кожи вон Алиев, потому что именно он решил помиловать Сафарова и получил за это жесткую международную оценку. Но вместо него о решимости продолжать переговоры заявила Армения. И мир стал свидетелем очередной девальвации политического заявления Армении.
Визиты президента Армении в Карабах давно уже утеряли политическую значимость, если, конечно, имели таковую. Уголь и новые квартиры для военных давно уже должны были стать для Карабаха обыденными проблемами, а уровень президента Армении должен был быть подчеркнут актом или заявлением регионального значения. Но визит опять получился внутривластным, даже внутриклановым.
Акоп Бадалян
http://lragir.am