Интервью известного армянского экономиста, основателя исследовательского Центра “Альтернатива”, профессора Татула Манасеряна
“Трансфертная экономика будет угасать и это необратимая тенденция”. С такими мало утешающими прогнозами поделился в интервью АрмИнфо известный армянский экономист, основатель исследовательского Центра “Альтернатива”, профессор Татул Манасерян. Эксперт призывает к построению самодостаточной экономики, но не к автократичным тенденциям, к модели конкурентного рынка, но не ведущего к деформации. На пути к такой экономике эксперт рекомендует разобраться сначала с понятийным аппаратом и только затем ставить самые долгосрочные и смелые цели.
В прошлом году заявленный экономический рост составил 6,1%. Но вопрос в том, создаем ли мы при таком немалом росте новую стоимость? Наверное, нет, если у нас высокая инфляция, вновь постепенно восстанавливающаяся трансфертная экономика и растущие цены на горнорудную промышленность. Ведь все эти факторы почти наполовину “съедают” реальный показатель роста ВВП, хотя нас все время заверяют совершенно в ином. Происходят какие-то хрестоматийные “несуразицы” с цифрами. Хотелось бы услышать Вашу позицию по этому вопросу.
Рост экономики в 6,1% носит скорее восстановительный характер, при этом восстанавливается экономика очень медленно, особенно если вспомнить резкий спад 2009 года. Теперь, что лежит в основе этого роста? То, чем Армения в кавычках может сегодня гордиться. Это горнорудная промышленность. В Армении мы ее называем перерабатывающей промышленностью. Вы, наверное, спросите можно ли называть переработкой то, что мы извлекаем из недр, немного очищаем и экспортируем? Причем под эту статью мы сегодня включаем даже то, что просто добывается из недр – без какого-либо очищения. Но не будем останавливаться на этом вопросе, примем это как частично перерабатывающую промышленность.
Теперь, поговорим о сельскохозяйственной отрасли. Прошлогодний рост этой сферы очень приветствуется, но нельзя не отметить то, что состояние отрасли в большей степени определяют погодные условия и сельский житель не имеет никаких гарантий и уверенности в завтрашнем дне. Это психологический фактор, который, тем не менее, имеет очень серьезный экономический эффект. Некоторая активность была отмечена и в сфере IT, в туристической индустрии, где у нас опять-таки своя специфика, и здесь мы не можем сравнивать свои достижения хотя бы с двумя соседними странами постсоветского пространства. Даже в Иране давно есть свободная туристическая зона – Киш.
Возвращаясь к структуре ВВП, отмечу, она не только не сформировалась, более того, мы сегодня не имеем представления о том, какой должна быть структура внутреннего продукта. Потому думать о том, что же лежит в основе экономического роста, нам пока не приходится. Рост у нас пока эпизодический, и зависит от нескольких факторов. Мы не определились с локомотивными отраслями, не представляем себе, по каким закономерностям мы должны определять конкурентные преимущества.
На конференции правящей партии были представлены несколько таких сфер – это огранка, фармацевтика, коньячное дело и точное машиностроение ...
Очень хорошо, очень радует, что правительство устанавливает приоритеты. Правда, я скептически отношусь к развитию машиностроения, хотя это то, чем мы когда-то гордились. Если, например, мы успешно объединяли в себе традиции фармацевтической науки и практики и сумели продолжить их усилиями частного сектора, то машиностроение мы убили в течение 20 лет. Были даже попытки возродить станкостроительные заводы, но все они столкнулись далеко не с проблемой отсутствия денег или интеллекта, а с элементарным отсутствием таких специальностей как фрезеровщик. Мы не оценили наши возможности в этой области, не запускали пробного шара. Поэтому, прежде чем устанавливать какие-либо приоритеты, нужно выяснить конкурентные преимущества, и мы не продвинемся вперед, пока не решим эту фундаментальную задачу. Это первое, что нам мешает развиваться.
Второе - низкая узнаваемость. Мало кто знает о сырьевом потенциале нашей экономики. Мы и сами этого не знаем. Между тем, количественное и качественное определение величины национального богатства, заключенного в природных ресурсах, стратегически важный для каждого государства вопрос. Кстати, в годы Советского Союза постоянно проводилась оценка природных ресурсов. Сегодня это труднодостижимая для нас задача и прежде всего потому, что в стране не осталось соответствующих специалистов.
Возвращаясь к ресурсам, хотел бы заметить, что в новом обществе в условиях развития наукоемкой экономики, знания должны не только создаваться, но и эффективно и продуктивно использоваться. И главным фактором формирования такой новой экономики должно стать развитие человеческого потенциала, повышение качества человеческого ресурса. Для этого, в первую очередь требуется четкое понимание того, какие специалисты живут в стране. Мы, например, провозглашаем сферу IT приоритетной, между тем, не знаем, сколько у нас специалистов в этой области и какими они навыками обладают. Это лишь один небольшой пример. А таких примеров на самом деле немало. Сколько у нас экономистов и юристов? Я пока не говорю о качественной составляющей, я говорю о том, сколько безработных мы плодим ежегодно, притом, что часть из них “заказывает” само государство. Не говорю уже о том, что мы иногда даже “дарим” хороших специалистов развитым странам.
Много сейчас говорится о диверсификации экономики, не только индустриального сектора, но всей общеэкономической системы, это должно помочь нам не хромать даже при неблагоприятной внешней конъюнктуре, не впадать в “кризисные крайностиt”, как то было в 2009 году, когда мы просто рухнули. Есть сегодня такое понимание со стороны экономических и политических властей?
Здесь нам повезло в двух аспектах. Во-первых, сегодняшнее правительство действительно хочет положительных перемен, что очень важно. Есть вера, что если когда-то страна считалась промышленно развитой, правда это было в других условиях и в другом формате, значит тоже самого возможно достичь и сегодня, тем более что для этого есть потенциал. Второй аспект заключается в том, что правительство, в конце концов, начало говорить о национальной модели развития экономики, то о чем я говорил много лет назад. И хорошо, что данная инициатива и убежденность в нужности такой модели идет с самого верха. И неважно, что данная инициатива вызвала не совсем положительный отклик среди международных структур.
Есть сегодня еще одно положительное решение правительства, которое предполагает финансовое содействие студентам, обучающимся за рубежом. Программа не дает ощутимого эффекта сегодня, но обязательно даст в перспективе.
Здесь нельзя не отметить проблему отсутствия системы выявления и селекции способных и талантливых кадров, что не может не влиять на социально-экономическое и политические развитие страны…
Согласен. Есть немало способных и талантливых людей, которые остаются сегодня “за бортом”. Это задача требует обстоятельного решения.
Фундаментальные решения нужны, наверное, и в сфере развития малого и среднего бизнеса. Тут, как и несколько лет назад, предстоит сделать очень многое…
И здесь, кстати, есть задача понятийного аппарата. Что мы понимаем под малым и средним бизнесом? К сожалению, есть преобладающее мнение о том, что малый и средний бизнес это, прежде всего, торговля. В данном контексте очень актуален опыт России по созданию собственной “Силиконовой долины”, то есть системы поддержки наукоемкого малого и среднего бизнеса.
То есть создавать какие-то небольшие проекты, и находить финансирование для их реализации?
Вот именно, и для этого обязательно нужна господдержка. Возвращаясь к отечественной экономике, повторю, что сначала мы должны определиться с понятийным аппаратом, понять собственные преимущества, определить приоритеты, поверить в их реалистичность и быть последовательными. В стране с маленькой и компактной экономикой, какой является Армения, этого можно достичь за очень небольшой промежуток времени.
А как же быть с монополиями? Этот вопрос не находит своего решения, между тем, если он не будет решен вряд ли возможны какие-то ощутимые перемены в этой сфере экономики. Не согласны?
С монополиями у нас две серьезные проблемы. Первая проблема – монополии, а точнее олигополии, напрочь убивающие малый и средний бизнес. Вторая задача упирается в отток капитала. Каким образом? Дело в том, что даже монополии в какой-то момент начинают задыхаться внутри нашего малоемкого рынка, потому постепенно начинают вытекать из страны в виде капитала, конечно.
Как раз о бегстве капитала я и хотел спросить, каковы по Вашим оценкам годичные объемы “сбежавших” капиталов?
Бегство капитала, по моим оценкам, гораздо более серьезная угроза для экономики, чем проблема малого и среднего бизнеса. Что касается объемов уже утекшего капитала, то в расчете этого показателя есть определенные трудности. Мы не знаем, куда и в каких целях капитал уходит из страны. Например, часть этого капитала вкладывалась нашими соотечественниками в зарубежную недвижимость, что, кстати, не оправдало себя, и они понесли огромные потери из-за кризиса. Между тем, этот капитал мог бы работать на благо нашей экономики в виде реализации различных совместных, например армяно-российских, проектов и в промышленном производстве и в сфере сельского хозяйства.
Все-таки, при каких обстоятельствах проблема монополий может найти свое решение?
Общеизвестна история о том, что когда встречаются два предпринимателя даже за чашкой кофе, то одна из первых идей, которые они рассматривают, это возможности объединения сил и создания монополии. Очевидно, что частный сектор не может бороться против образования монополий, т.е. сдерживать свой аппетит. Это скорее политическая задача, но она имеет свои законодательные и экономические решения. Есть закон о защите экономической конкуренции, создана также комиссия по защите экономической конкуренции, которую принято у нас называть антимонопольной. Но это два разных понятия. Защита экономической конкуренции еще не означает борьбу с монополиями. Чтобы данный закон работал более эффективно нужные четкие и жесткие механизмы наказания и должна быть политическая воля в их реализации.
Вторая задача заключается в отсутствии человеческих ресурсов в структуре комиссии по защите экономической конкуренции. У комиссии сегодня нет достаточных человеческих ресурсов чтобы, во-первых, исследовать все сферы отечественной экономики, после чего развернуть настоящую борьбу с монополистами. Монополии сами по себе не рождаются, но в такой маленькой экономике они формируются очень естественным образом. И если мы не решим эту задачу, мы не сможем построить здоровую экономику, экономику с конкурентным рынком.
Хотел бы вернуться к вопросу оттока капитала. Есть хотя бы примерные расчеты, сколько капитала утекает в последние несколько лет? Например, в России ведь этот показатель рассчитывают, и каждый год обнародуют его на самом высоком уровне, дают оценку. У нас молчат, как будто ничего не происходит.
Мы можем взять на вооружение два метода расчета этого показателя, но и здесь мы получим только приблизительные цифры. Первый предполагает его расчет по платежному балансу, второй по объему имеющихся ресурсов и третий по объему теневой экономики.
Кстати, Вы не раз озвучивали реальные объемы теневой экономики…
Еще несколько лет назад я озвучивал показатель на уровне 75%, и это никогда не принималось властями. Сейчас об этом уровне говорят уже официальные лица. Но сейчас объем теневой экономики превысил даже эту итак критичную для нас планку. Почему? Ведь налогооблагаемая экономика растет, значить втрое больше растет и теневая, она не может оставаться на одном уровне много лет подряд.
Возвращаясь к оттоку капитала, отмечу, что эта цифра по моим подсчетам близка к объему трансфертов, то есть к 1 млрд. долларов США. А трансферты это еще одна серьезная проблема нашей экономики - это феномен, который позволяет держать покупательный спрос на высоком уровне. Но это явление имеет тенденцию к ограничению в глобальном смысле. Мы уже не имеем права возлагать все свои надежды на диаспоральные ресурсы. Меняется и психология Диаспоры. В новом мире каждый в первую очередь думает и заботится о себе.
То есть трансфертная экономика будет угасать?
Обязательно, и это необратимая тенденция. Также неизбежно то, что со временем может набирать темпы предлагаемая мною социальная рыночная экономика – экономика будущей Армении. А начнется этот процесс тогда, когда будет востребована экономическая мысль и экономическая наука. Я уверен, что при нашей с Вами жизни мы увидим плоды этих перемен.
Эммануил Мкртчян и Элита Бабаян
http://www.arminfo.info