В отношении Армении часто можно услышать словосочетание «страна камней». Это, надо сказать, очень точно отражает ситуацию.
Английскому поэту Байрону приписывают следующие слова об Армении: «Их страна, должно быть, навсегда останется самой интересной на земном шаре». Посмотреть в этих краях, несомненно, есть на что.
Русско-армянский транзит блондинки из Ростова
Я чувствовала себя, по меньшей мере, скованно, когда проходила таможенный досмотр в Ростовском аэропорту. Рейс «Ростов-Гюмри» не отличался разнообразием пассажиров: из лиц славянской наружности - я и мой начальник. Таможенники удивленно округляли глаза: «Вы одна-ааа?» или «А вы туда зачем?» Видимо, присутствие блондинки на борту - явление здесь редкое и, прямо скажем, из ряда вон выходящее. Я честно пыталась предъявить удостоверение журналиста всем любопытствующим, но оно, похоже, волновало работников аэропорта меньше, чем мой славянский профиль. Стоит отметить, что летаю я достаточно часто - работа обязывает, но такого количества стюардов-мужчин я не видела никогда. Потом только стало ясно, что по-другому на армянском рейсе просто невозможно.
Кто-то в очереди на посадку рассказывал (причем, на русском, что странно), что однажды пассажиры армянского рейса, летевшего из Москвы в Ереван, решили отметить встречу прямо в самолете. Оказалось, что в Ереван никому не надо было, а почти все направлялись в Гюмри, и весь самолет уговаривал пилотов «залететь в Гюмри по дороге». Говорят, пришлось-таки выполнить просьбу пассажиров. Шумная компания прямо в салоне устроила пир, а бедные стюардессы не знали, что делать с этим дурдомом. Если верить рассказчику, после посадки экипаж крестился...
После того, как Грузия открыла свое воздушное пространство, лететь до Армении стало гораздо проще. Всего полтора часа, и вот уже объявляют посадку. Привычное: «Оставайтесь на своих местах до полной остановки самолета», похоже, никому особо интересно не было. Все начали вставать, одеваться, доставать вещи с верхних полок. Стюард по громкой связи еще раз попросил усесться, никто не обратил внимания. «Пожалуйста, сядьте». Ноль реакции. «Я сказал, сядьте, уважаемые пассажиры». Не реагируют, смеются, шумно разговаривают. И так еще попыток пять... «Сядьте, или мы отменим посадку и будем летать, пока не закончится топливо, а вы не научитесь себя вести». Тут все прислушались и, наконец, уселись. Действительно, женщину-стюардессу вообще, наверное, никто не послушал бы...
Аэропорт Гюмри невелик. К самолету транспорт никто не подает - нужно идти пешком. И мы пошли. Я чувствовала себя инопланетянкой с Сириуса, случайно попавшей на Марс. Местные рассматривали меня, не сильно смущаясь. Впрочем, без враждебности, а скорее, с нескрываемым любопытством. Получив в свой заграничный паспорт печать о прибытии в страну, где солнце светит две с половиной тысячи часов в году, мы вышли в город. «Братья, ээээ, куда надо вэзти?» Таксисты окружили со всех сторон - предлагали везти в Грузию, Ереван или просто - по городу. Надо отметить, что в Гюмри пользоваться такси могут себе позволить только достаточно состоятельные люди или русские военные, которые, по местным меркам, получают ну очень хорошую зарплату. К примеру, 20 тысяч русских рублей - это порядка 220 тысяч армянских драм, а такси в любой конец города стоит всего 500 - около 40 наших рублей. Нас встретили - командование 102-й военной русской базы прислало за нами машину.Собственно, 102-я российская база и была главной целью нашей поездки в Армению. Впрочем, обо всем по порядку.
В отношении Армении часто можно услышать словосочетание «страна камней». Это, надо сказать, очень точно отражает ситуацию. Камни, как небольшие в виде отдельных россыпей, так и громадные, представленные скалами и горными массивами, можно увидеть практически везде. Во многом это объясняется тем, что страна, как только что было сказано, горная. 87% территории расположено на высоте от 1 000 до 3 000 м над уровнем моря.
Гюмри - второй по численности город в Армении после Еревана. Здесь проживают порядка 350 тысяч человек - внешне, если бы не следы землетрясения 22-летней давности, он вполне мог бы быть похож на Новочеркасск. Нахождение русских на этой земле обусловлено исторически. Дело в том, что образование самого города связано с именем русского императора Николая I, заложившего еще в 1837 году здесь крепость, от которой и начал впоследствии разрастаться город.
Гюмри за долгую историю своего существования сменил несколько названий. До 1840-го эта местность называлась Кумайри, с появлением русской крепости - Александрополь, в советское время - Ленинакан. В 90-е городу вернули одно из древних названий - Гюмри от турецкого «гюмрюк» - таможенный пункт. По слухам, в самое ближайшее время город снова будет называться Александрополем. И если будет так, Гюмри снова станет русско-армянским городом с акцентом на слово «русский». Ведь, похоже, русские здесь, если не навсегда, то надолго.
Недавно на федеральном уровне было подписано соглашение, продлевающее пребывание русской военной базы в Армении еще на 49 лет. Так называемый протокол номер 5 между Россией и Арменией о продлении сроков действия межгосударственного договора 1995 года поменял статус русских на армянской земле. Теперь российская военная база обеспечивает безопасность не только Российской Федерации, но и Армении совместно с ее Вооруженными силами. Русские и армяне сегодня трудятся бок о бок для сохранения стабильности внешней границы, защиты безопасности обоих государств.
Военных в Гюмри уважают, и статус их - особый. 102-я военная русская база и сегодня находится в стенах древней крепости. Русско-армянская дружба уже настолько органично вплелась в местный ландшафт, что сегодня трудно представить эту землю без русского контингента. А роль самой базы трудно переоценить.
- Мы очень благодарны русским за помощь после Спитакского землетрясения. Мы благодарны и за поддержку после геноцида 15-го года. Сегодня мы благодарны русским военным за помощь в защите Армении в реальном времени. Мы благодарны. И эти два слова наиболее точно отражают отношение армян к русским, - говорит мэр Гюмри Вардан Гукасян.
Спитакская трагедия 22 года спустя
Климат Гюмри сложно назвать мягким. Здесь, на высоте полутора тысяч метров над уровнем моря, летом жарко, а зимой бывает до 40 градусов мороза. Зато местный воздух отличается целебными свойствами, а более 2 с половиной тысяч часов в году светит солнце. Рельеф, преимущественно, равнинный, но город находится в 9-балльной сейсмической зоне, что по-прежнему сохраняет вероятность землетрясений. 7 декабря для всех армян - День траура и скорби. 22 года назад 40-секундное землетрясение унесло 25 тысяч жизней. Помощь в то время поступала в Армению со всего бывшего СССР. Уже 8 декабря из Москвы прилетела бригада высококвалифицированных медиков с лекарствами и оборудованием.
Помимо бесчисленной гуманитарной помощи из Советского Союза были привезены тысячи вагонов для семей, оставшихся без крова. В результате землетрясения погибла масса скота, в огромном количестве появились крысы, были нарушены источники питьевой воды, в этих условиях санитарные бригады из Ростова и Саратова фактически предотвратили вспышку чумы. Каждый год 7 декабря к мемориалу жертвам землетрясения в Гюмри идут сотни людей. Молебен служится на древнеармянском языке. Среди венков и те, что привезены из 102-й военной базы, а в толпе можно увидеть православного батюшку. Он, кстати, представляет здесь и русскую православную церковь, и русскую военную базу.
Православие на армянской земле
В июле 2009 года на совещании президента России было принято решение о создании института военных священников, получивших статус заместителей командиров бригад по воспитательной работе. Церковь святой мученицы царицы Александры - особая гордость 102-й военной базы. Документально известно, что первый камень заложил собственноручно император Николай I. Церковь была практически полностью разрушена временем. В 2008 году при поддержке Министерства обороны РФ началось восстановление крепостного храма, исторического центра русской крепости, на что было выделено более 30 млн рублей. Уже через год церковь была освящена и получила собственного настоятеля.
Результативное взаимодействие армии и церкви на армянской земле сегодня особенно очевидно. Под контролем руководства 102-й военной базы, администрации Ульяновской области и мэра города Гюмри закончены работы по восстановлению мемориального комплекса - Холма чести, где покоятся останки 240 русских офицеров, павших при штурмах Карса в XIX веке.
А совсем недавно в Гюмри началось восстановление другого русского храма - Святителя Арсения, архиепископа сербского на «Казачьем посту». Построенная в 1910 году эта церковь сильно пострадала при землетрясении. А сегодня - также под патронажем русских военных - храм ремонтируется, и в случае успешного завершения работ это будет единственный в Ширакской области православный храм общей доступности. Сегодня солдаты-срочники на военной базе - почти стопроцентно россияне. Привнесение религиозной составляющей на чужбине для многих из них - глоток свежего воздуха, возможность высказать свои страхи и опасения в неофициальной форме на исповеди, тайну которой, кстати, никто не отменял. Богослужения на территории базы проводятся регулярно, есть свой хор, а местного батюшку уважают не меньше командира.
Вообще-то от Гюмри до Еревана всего 126 км. Ехать часа два от силы. Но мы умудрились застрять по дороге, потому что старенькая шестерка, на которой нас везли, говоря автомобильным языком, «закипела». А в горах тосол не продается. Пока водитель бегал в соседнее селение – взять хотя бы воды, мы фотографировались и рассматривали окрестности. До Еревана оставалось всего ничего.
Тронулись. Через 15 минут «закипели» снова. И так еще раз пять. При очередной вынужденной остановке мы заметили неподалеку огромный без преувеличения дворец. Трудно было даже представить, что в этом архитектурном изысканном шедевре может кто-то жить. Оказалось, что это действительно частный дом. И все вокруг знают, что его построил для своей любовницы местный цементный король. Говорят, что таких дворцов на всю Армению шесть, и все они принадлежат любовницам богатых людей. Здесь это, видимо, самый очевидный показатель чувств. Внутрь нас не пустила охрана, хотя упрашивали очень долго. Но с улицы сфотографировать разрешили.
Проехав еще немного, пришлось снова останавливаться. И здесь уже нас окружала невообразимая бедность – какие-то старые лачуги, которые, казалось, готовы развалиться от малейшего ветерка. Что сказать, Армения – страна контрастов.
На подъезде к Еревану начали попадаться рекламные щиты – в том числе предлагающие туристические поездки в Турцию. Я поинтересовалась у нашего водителя Самвэла: ну, и что, ездят армяне в Турцию отдыхать? Оказалось, что крайне редко – все-таки геноцид 1915 года, который несколько лет хладнокровно осуществляла Османская империя, все еще не затянувшаяся рана в сознании армянского народа. По разным оценкам количество жертв геноцида составляет порядка 1,5 млн армян.
Ереванский музей геноцида армян – достопримечательность федерального масштаба. Наполовину он находится под землей, а внешне выглядит, как зацементированный монолитный мемориал. Удручающая картина вполне обусловлена тематикой.
В музее нас встретили девушки-экскурсоводы, говорящие на идеальном русском языке. Также свободно они говорят по-английски. В зале музея, посвященном пыткам и расстрелам, снимать и фотографировать не разрешают. Я вышла оттуда со слезами на глазах.
Ереван поразил своими размерами. Широкие проспекты и улицы напоминают Москву. Мультисовременная инфраструктура, дорогие бутики, очень модно одетые молодые люди. Воздух пахнет кварцем, в тумане вырисовываются контуры горы Арарат. И мы заблудились. Договорились встретиться с водителем на площади, которая оказалась больше, чем мы представляли, ждали его 40 минут и не могли дозвониться. Телефоны отказали – как назло. Напомню, что славянский профиль в Армении – большая диковина и, естественно, нас пристально рассматривали. Я решила попросить телефон у прохожего: «Извините, вы не дадите сотовый на секунду? У нас беда, потеряли человека, не можем дозвониться». В России бы не дали, знаю точно – проходили. А там человек, который по-русски и не говорил-то толком, с радостью вручил мне телефон и еще отошел на несколько метров, чтоб не мешать. Самвэл был найден, а мы – спасены.
– Еще кофе? - Нет, спасибо
В Армении все постоянно пьют кофе. Круглосуточно. И только натуральный. По 10-15 чашек в день! И куда бы вы ни пришли, вам предложат кофе. Я уже не могла пить столько кофе – даже в 27 давление не казенное. А они пьют. На завтрак, на обед, на ужин и просто так. И поэтому везде пахнет кофе – на улице, в магазинах, даже в транспорте – наверное, от тех, кто только что пил кофе.
Пиво и вино армяне пьют редко. В основном, коньяк или водку. А вот из еды, конечно, больше всего уважают мясо, обязательно с лавашом и луком.
Наблюдая за жизнью армян там, я все пыталась разгадать рецепт долголетия кавказцев. Ведь не секрет, что среди армян – очень много долгожителей. Вот, что решила:
1. Еда. Прекрасное мясо, всегда свежее, всегда приготовленное не с приправами, а с настоящими травами, вино – не порошковое, а натуральное, и «натуральность» свойственна практически всем продуктам.
2. Вода. Вся – и та, что продается в магазине, и та, что течет из-под крана, поразительно чистая. Она не пахнет хлоркой! За неделю в Армении мои волосы стали лучше, посвежела кожа.
3. Воздух. Поразительно чистый и… вкусный. Его действительно хочется есть! Или вдыхать полной грудью.
4. Характер. Армяне очень эмоциональные. Они не держат обид, высказывают все сразу, переворачивают страницу и не болеют душой по нескольку месяцев, как это можем делать мы – русские.
5. Отношение друг к другу. Очень уважительное, благожелательное. Нет негатива даже на дороге. Там всегда (!) пропускают пешеходов. Нет, правда, можно смело переходить дорогу хоть через 5 полос – все остановятся и будут пропускать. В любом доме вам всегда будут рады, поставят на стол лучшее и не отпустят, пока все не будет выпито и съедено.
Русская база на армянской земле
После геноцида нахождение на армянской земле русских защитников совсем неслучайно. Город Гюмри находится всего в 8 км от турецкой границы, и сами армяне чувствуют себя спокойнее, когда турецкую границу охраняют русские солдаты. На сегодняшний день 102-я российская военная база состоит из мотострелковых, артиллерийских танковых частей. На вооружении базы достаточное количество танков, бронемашин, артиллерийских систем и мощные зенитно?ракетные комплексы. Сегодня силы и средства ПВО России и Армении несут совместное постоянное боевое дежурство.
Чуткая аппаратура, мощные радиолокационные станции ловят чужие сигналы, сканируя все воздушное пространство Армении, при необходимости обнаруживают и сопровождают воздушные цели до последующих указаний из командного пункта. Информация, переданная в пункт управления, обрабатывается, и, если неизвестный самолет не реагирует на запросы, считается, что воздушная граница нарушена, и тогда уже на базе ракет ПВО объявляется боевая готовность номер 1. У личного состава есть всего 6 минут, чтобы выбежать из казармы, занять свои места, привести систему в рабочее состояние и приступить к выполнению боевых задач. С полигона вблизи реки Ахурян за считанные минуты в воздух взмывают самонаводящиеся ракеты – грозная сила, гарант того, что воздушная граница на замке.
Генеральный консул России в Армении Василий Корчмарь считает, что русские офицеры для местных жителей, прежде всего, защитники, и армяне их очень уважают:
- Находясь в Армении практически постоянно, я не замечаю каких-то особенных различий между русскими и армянами. Менталитет очень похож. Мы можем понимать друг друга по всем вопросам. А то что здесь, в Гюмри, уже столько лет находится русская военная база, стратегически важно для двух стран в целом. И, дай Бог, так будет всегда.
Зелень-мелень, колбаса-малбаса, дивизия–мивизия…
Я заметила, что в Армении все очень забавно разговаривают. Ко всем существительным прибавляются слова в рифму на букву «м» или «ш» - духи-мухи, зелень-мелень, котлеты-матлеты, курица-мурица и т. д. Даже в ресторанах и кафе, делая заказ, они так и говорят: «Так, значит, нам шашлык-машлык, салат-малат, соус-шмоус, ну, и пиво-шмиво». Один русский офицер, и это реальная история, прослужив в Армении несколько лет, собирался в отпуск, на Украину. Он решил заранее позвонить родственникам, чтобы предупредить о дате приезда. Его мама спросила, что купить к столу. Офицер так и сказал: «Ну, мам, купи там сыр-мыр, зелень-мелень и еще капусту-мапусту не забудь». По приезду домой офицера ждал стол, старательно приготовленный мамой, которая с виноватым лицом сказала: «Я все купила, сынок, все, что ты сказал. Только вот, ты меня прости, мыр, мелень и мапусту, сколько ни спрашивала на рынке, не нашла. Может, просто не сезон еще…»
А если серьезно, в Армении сегодня все меньшее количество людей знают русский. В последнее время в школах его практически не преподают – только как второй иностранный после английского, 2 часа в неделю. Та же ситуация в местных вузах.
Завкафедрой русского языка Гюмрийского пединститута Гаянэ Генриковна Амбардарян считает, что в Армении с русским языком сегодня складывается критическая ситуация:
- Раньше для молодых людей русский был почти родным, сегодня после распада пионерских организаций и все соращения бщения молодежи с русским населением русский мало кто уже знает хорошо. И все больше тех, кто не знает его совсем. А между тем, у русского и армянского языков так много общего! Огромное количество слов имеют общие этимологические корни и похожи в произношении.
Старшее поколение изъясняется по-русски свободно. У молодежи с этим гораздо сложнее. Представители интеллигенции бьют тревогу – незнание армянами русского языка может привести к разобщенности и дистанцированности двух исторически близких культур.
Русские и армянские военные, служащие бок о бок много лет, потихоньку перенимают традиции, учат язык друг друга. Армен Саргисян, солдат-срочник из местных, служит на военной 102-й базе рядом с русскими уже несколько месяцев:
- У нас очень много солдат, которые не знают ни слова по-русски. Но мы учимся. Так же и русские потихоньку учат армянский язык. Проблем в общении у нас нет. Тем более, конфликтов на национальной почве. Мы все вместе живем, играем в футбол – на шоколадку или банку колы. Ну, как правило, выигрывают русские все-таки. Они в футбол лучше играют.
Анна Колесникова, «МК на Дону»